Нил Гейман - Американские боги

Медиа сказала:

— В этом мире, в котором каждый день умирают люди, я думаю, самое главное — это помнить, что на каждый горестный момент, когда человек покидает сей мир, приходится момент радостный , когда на свет появляется еще одно человеческое дитя. Его первый крик, это — ну, разве это не чистой воды волшебство ? Может быть, я покажусь слишком резкой в суждениях, но мне кажется, что печаль и радость — это как молоко и печенюшки. Вот так же и они — непредставимы друг без друга. Мне кажется, нам всем имеет смысл остановиться и немного над этим подумать.

После чего прокашлялся мистер Нанси:

— Итак. Я должен это сказать, потому что кроме меня никто здесь этого не скажет. Мы в самом центре здешних мест: этой страны, у которой нет на богов времени, а уж здесь, в центре, ей нет до нас дела в еще большей мере, чем где бы то ни было. Это ничейная земля, место перемирия, и здесь мы перемирие соблюдать вынуждены. У нас нет другого выбора. Итак. Тело нашего друга вы нам выдали. Мы его приняли. И вы заплатите за это, смерть за смерть, кровь за кровь.

Градд сказал:

— Как вам будет угодно. Вы сэкономите кучу времени и сил, если каждый из вас отправится домой и пустит себе пулю в лоб. Избавитесь от лишних посредников.

— Да в рот я тебя ебал, — сказал Чернобог. — И тебя самого, и твою мамашу, и ту ебаную кобылу, на чьей пизде ты сюда вперся. Ты даже и в битве-то не умрешь. Ни один воин не захочет попробовать на вкус твою кровь. Никто из живущих жизни твоей не захочет. Ты сдохнешь смертишкой хилой и хлипкой. Ты сдохнешь с поцелуем на губах и ложью в сердце.

— Потише ты, старик! — сказал Градд.

— И накатил прибой кроваво-пенный , [121] Память все-таки подводит жирного молодого человека. Он цитирует не четвертую строку «Второго пришествия», а пятую, да и ту перевирает. Четвертая в оригинале выглядит следующим образом: «Mere anarchy is loosed upon the world». — сказал вдруг жирный молодой человек. — Кажется, эта строчка следующая.

Ветер бесновался за окном.

— Ну ладно, — сказал Локи. — Он ваш. Мы свое дело сделали. Забирайте этого старого козла.

Он пошевелил пальцами, и Градд, Медиа и жирный парень тут же двинулись к выходу. Проходя мимо Тени, он улыбнулся:

— Никого не называй счастливым, а, малыш? — сказал он. И вышел вслед за прочими.

— И что теперь? — спросил Тень.

— Теперь мы его завернем, — сказал Ананси. — И унесем отсюда.

Они завернули тело в гостиничные простыни, постаравшись сделать это как можно тщательнее, чтобы не было видно, что это тело, и чтобы было удобно его нести. Оба старика двинулись было, чтобы взяться за ношу в ногах и головах, но Тень сказал:

— Погодите-ка, — после чего присел, просунул руки под запеленутую фигуру, поднял ее и взвалил себе на плечо. А потом стал распрямлять колени, пока не встал во весь рост, с усилием, но не так чтобы совсем через силу.

— Ну вот, — сказал Тень, — он на месте. А теперь давайте отнесем его в машину.

Чернобог вроде бы собрался сказать что-то против, но передумал и закрыл рот. Потом поплевал на пальцы и начал тушить свечи. Выходя из быстро темнеющей комнаты, Тень слышал, как под его пальцами шипят фитили.

Среда весил изрядно, но Тени был вполне по силам, и потому шел Тень ровно. А что ему еще оставалось делать? С каждым шагом, который он делал по гостиничному коридору, слова Среды все более отчетливо отдавались у него в голове, а во рту само собой возникло кисло-сладкое послевкусие меда. Ты обязан меня защищать. Перевозить меня с места на место. Исполнять разовые поручения. В случае необходимости — но только в случае крайней необходимости — набьешь морду тем, кому давно следовало набить морду. В случае моей смерти ты обязан отбыть бдение по мне — хотя сильно сомневаюсь, что до этого дойдет…

Мистер Нанси отворил перед ним наружную дверь, а потом побежал вперед и открыл заднюю дверцу автобуса. Враги, все четверо, стояли возле «Хаммера» и смотрели на них так, словно ждут не дождутся, когда все это кончится. Локи снова надел шоферскую фуражку. Холодный ветер ударил Тени в лицо, рванул обмотанные вокруг тела простыни.

Тень положил Среду в задней части автобуса, аккуратно как только мог.

Кто-то похлопал его по плечу. Он обернулся. Перед ним с протянутой рукой стоял Градд. И рука была не пустая.

— Вот, — сказал мистер Градд. — Мистер Мирр велел тебе это передать.

Это был стеклянный глаз. Посередине шла тонкая, как волос, трещина, и от передней части был отколот небольшой кусочек.