Альберт Максимов - Путь Сашки. Книга пятая

Дело в том, что Суркос был бароном потомственным. Уже несколько сот лет его род владел замком Суркос. И сам барон после гибели своего отца, бившегося бок о бок со старым мятежным графом Снури, наследство получил на законных основаниях. Других претендентов на замок и титул не было. Пикантность ситуации была в том, что новый барон Суркос де — факто был бастардом, только бастардом наоборот. Не его отец нагулял младенца на стороне, а молодая баронесса родила мальчика от своего любовника. Впрочем, такое встречается, наверное, нередко, только отцы зачастую об этом не знают, воспитывая наследников с чужой кровью. С юным Суркосом такого не случилось. Уже быстро старый барон понял, что оказался с рогами. Определить это, глядя на мальчика, было совсем не сложно. Потому что любовником баронессы оказался темнокожий хаммиец.

Что собой представлял граф Волан и его младший брат, которому король вроде бы обещал снурскую корону, барон Суркос знал не понаслышке. Втереться в окружение этой семейки оказалось совсем не сложно. Это там, в Лоэрне, они были чопорны и недоступны. Здесь высокомерия не убавилось, зато при ситуации, когда ценился каждый местный аристократ в преддверии вражеского вторжения, недоступность почти исчезла. Уже через месяц барон Суркос стал тенью графа Волана, заметно потеснив барона Дворкоса.

После разгрома эймудского войска граф и его брат возомнили себя великими полководцами и правителями. И теперь правильно нашептанные слова легко падали на удобренную почву.

— Ваша светлость, а стоит ли везти пленного виконта в Лоэрн? — вкрадчиво и с почтением задал Волану вопрос барон Суркос.

— Как это так? Ты сильно пьян?

— Ваша светлость, я сегодня пью за ваш гений. Вы по своему уму, таланту и значимости первый человек в королевстве. И разве первый человек станет везти пленника, отдав его неизвестно кому? И неизвестно кто будет командовать казнью предателя?

— И что?..

— Если вы сами казните предателя, казните здесь, в Снури, то вы всем покажете свою силу и значимость. Вы ведь теперь владетель половины всех лоэрнских земель. И казнью наследника эймудского графа вы докажете всем в Лоэрне, что вы теперь самый сильный и влиятельный правитель в Лоэрне.

Тщеславность Волана немногим уступала его глупости. А в самом деле, почему он должен везти свой трофей Пургесу, дарить его, зачем? Ведь теперь у Пургеса в личном подчинении кроме королевского феода оставалось только его родовое графство Тарен. И все. А у него, графа Сейкурского теперь есть графство Снури, чьим графом должен стать его младший брат. Две земли у Пургеса против двух у него, Волана. А почему двух? А Эймуд? Там теперь почти не осталось войск. Значит, и Эймудское графство он тоже возьмет себе. Себе!

— Хм. Действительно, а зачем везти Гривера в Лоэрн? Разве не я сам лично его пленил?

— Вы, ваша светлость.

— Тогда распорядись о казни.

— Какой вид казни будет применен? Меч или повешение?

— Конечно, меч. Я же не этот ларский раб. Для благородных и казнь благородная.

— А с остальными пленными что прикажете делать?

— Продать!

— А возможность сюзерена выкупить своих солдат?

— В Хаммие за них дадут больше.

— Не намного больше, если затребовать у Эймуда обычную цену. Но мы можем запросить больше, чем дадут хаммийские торговцы.

— Откуда у Эймуда столько денег? Ему не найти денег даже на обычный выкуп.

— Не найти, ваша светлость. И это хорошо.

— Почему?

— Денег на выкуп нет, значит, продаем пленных солдат и аристократов в Хаммий. Получаем свои деньги. А по всему Атлантису расходится весть, что граф Эймуд не смог выкупить своих людей. После этого никого ему не нанять, даже последние наемники разбегутся. И этой осенью можно легко покончить с мятежным графством. Только военачальник нужен хороший.

— Я сам пойду во главе войска.

— Это правильно, ваша светлость. Только кто будет исполнителем вашей воли? Барон Дворкос два часа не мог выстроить колонны. Хорошо, что Гривер промедлил.

— И кто будет исполнять мою волю?

— Такой человек есть, ваша светлость. Верный и исполнительный. Он перед вами.

— Я подумаю. А пока займись подготовкой к казни…

Спустя седмицу в Лоэрн торжественно въезжал Волан, граф Сейкурский вместе со своим братом, бароном Фрастером, которого его величество должен был утвердить новым снурским графом. В рядах лоэрнских аристократов царило уныние, ведь мало кто из них рассчитывал на победу этого ничтожества. В лучшем случае, графский город стоял бы в осаде, но предполагать, что Волан наголову разобьет превосходящее его эймудское войско, было нереально. Но вот он — победитель, везущий голову казненного старшего сына старого графа.