Игорь Рябов: Дебют четырёх волшебников. Книга первая

Он покорно повернулся к девушке и повинно согнулся в поклоне, насколько позволяла теснота в ложе.

— Прошу прощения, Ваше Высочество. Виноват, но… ик, не казните. Помилуйте неразумного, но верного стража своего…

— Да не передо мной извиняйся, меня ты всего лишь облил. Одежда высохнет. А вот князь Раймак оскорблен до…

— Вот еще! — фыркнул телохранитель, распрямляясь. — У этой тупой деревенщины… ик…я прощения просить не собираюсь. Сказал, что думаю, и за свои слова мне не стыдно.

— Ну, всё! Это уже последняя капля твоей наглости на моё долготерпение, — прорычал Раймак, вскочив на ноги и положив ладонь на рукоять меча. — Но и оно не вечное. Мне не хотелось бы омрачить настроение принцессы Яны, но только кровь может смыть такое бесчестье с моего имени. Ваше Высочество, вы не будете оскорблены, если я потребую от вашего личного телохранителя подтвердить его слова сталью и кровью?

Принцесса обвела долгим оценивающим взглядом застывшие масками лица присутствующих, напряженно ожидающих её ответа. Скользнула по хмуро-багровой физиономии Раймака. Глянула мельком на его жену. Уголки губ княгини Саиры в этот миг как раз слегка дернулись в хищной усмешке. Муж и жена — один сатана? Может быть, это сухопарое страшилище тоже участвовало в попытке покушения или, как минимум, знало, что муженек замышляет? Вернее всего, так и есть. Не мог Раймак с ней не поделиться своими планами, решившись на такой серьезный шаг. Потом Янка перевела взгляд на Талиона. Этот дуралей продолжал с пьяной безмятежностью глуповато лыбиться, словно ему только что веселенький анекдотец рассказали.

«Что ж ты натворил, глупый? — с тоской мысленно простонала Янка. — Да ты только посмотри на себя и на Раймака! Он же почти на голову выше тебя. Хоть и в возрасте, но сразу чувствуется, он еще полон сил. Да и похоже, что даже ночью князь спит в обнимку не с женой-воблой, а с мечом. Прирожденный воин. И что ты супротив него сейчас? Хромой и пьяный, хоть и хороший… Вот честное слово, сама бы тебя пришибла, да теперь нужно очередь за Раймаком занимать. И кто меня в столице защищать и охранять будет, если тебя тут сегодня на филе покромсают? Ты об этом подумал перед тем, как напиться вдрызг?».

На глаза у принцессы навернулись слезы жалости и к себе, и к телохранителю, и она с трудом сдержалась, чтобы не разреветься. Только губу до боли закусила. И сразу вспомнила о своем обещании сказать «нет», когда Раймаку потребуется однозначный ответ. А принцессы просто так своими обещаниями не разбрасываются. И прав был Талион, не желавший раньше времени раскрывать свой «мудрый» план, иначе Янка на него ни в коем случае не согласилась бы. Пусть уж лучше пришлось бы дядюшку регента умолять начать расследование, лучше пугливой дурочкой или наглой вруньей выглядеть в глазах Совета Тринадцати. А теперь вот…

— Нет, князь, я не буду оскорблена, — собравшись с духом, твердо произнесла девушка, окатив Раймака ледяным взглядом, который мало соответствовал произнесенным словам. — Вы вправе провести поединок в защиту вашей чести и достоинства, если, конечно, продолжаете настаивать на нем. Я не собираюсь препятствовать вам каким-либо образом и признаю его законным. Так что вне зависимости от исхода схватки, победителю не грозит преследование со стороны королевской власти. Пусть Бог и Судьба определят, кто прав, кто виноват.

Слова находились сами, с неожиданной легкостью словно всплывая на поверхность разума из потаенных глубин подсознания. Но видимо Янка сказала примерно то, что от неё ожидали услышать. Напряжение, подспудно сгустившееся внутри ложи, постепенно рассеивалось.

— Пни меня Единорог копытом под зад, тогда незачем откладывать выяснение отношений на туманное будущее. Я готов сразиться прямо сейчас, благо место подходящее для битвы. Да и свидетелей честности схватки более чем предостаточно, — Талион, не дожидаясь согласия соперника, уже оказался по другую сторону ограждения, захромав к центру ристалища.

Князь Раймак не стал утруждать себя преодолением барьерчика, а вышел на утоптанную полянку через специально предназначенный для этого проход. Спустя несколько минут противники застыли друг против друга, сжимая в руках мечи. Янке до ужаса хотелось зажмуриться, чтобы не смотреть на эту неравную по её мнению схватку, но веки отказались подчиняться хозяйке. Наоборот, глаза самовольно распахнулись во всю ширь, пристально отслеживая малейшее движение обоих дуэлянтов.