Леонид Кудрявцев: Лисандра

— Именно так. Замечу, что, насколько я знаю, вешать тебя бесполезно. То есть таким образом тебя не убьешь. Правда?

— Не имеет значения, — буркнула Лисандра.

— Ну так как? По рукам?

Сказав это, сын змеи протянул ей амулет.

— И ты сразу отдашь мне амулет?

— Конечно. Я тебе верю. Точнее — я верю в то, что ты сдержишь свое слово.

Лисандра взглянула на сына змеи с отвращением.

Вот ведь чешуйчатый хитрец. Все у него рассчитано, все схвачено. А вот как откажется она от этого амулета… Что он тогда предложит? Как будет ее уговаривать?

— Ладно, — сказала вампирша. — Уломал.

— По рукам?

— Да, договорились.

— Забирай амулет. Он тебе будет нужен, поскольку свои обязанности тебе придется выполнять и днем.

— Да уж понятно, — буркнула Лисандра.

Она взяла амулет и, вновь повесив его на шею, мрачно подумала, что была свободна всего лишь несколько минут. Впрочем, большинство людей не могут похвастать даже этим. И слабое это, конечно, утешение, но что делать, если другого нет?

— Теперь я могу задавать вопросы? — спросила вампирша.

— Теперь можешь.

— Прежде всего ответь на два, на мой взгляд, самых важных.

— Хорошо, отвечу.

— Ты пришел ко мне, уже решив, что наймешь меня охранять этого своего типа, это «создание»?

Сын змеи слегка приоткрыл пасть и тихонько зашипел. Вероятно, это ему заменяло смех.

— Вполне возможно, — сказал он. — Точнее я ответить тебе не могу, но — вполне возможно. Второй вопрос?

— Зачем ты с ним так возишься? — спросила Лисандра. — Кто оно, это так нужное тебе «создание»?

— Бог, — ответил сын змеи. — Самый обыкновенный бог.

На расположенной неподалеку башне единовластия послышался тихий, задумчивый звон. Его предназначением было отгонять кошмарные сны о демократии, построенной по модели некоей холодной страны. Легенда о ней была обнаружена в хрониках древних пеликанских владык и поразила многих подробными описаниями ужасных бедствий ее населения.

Лисандра дождалась последнего удара, а потом осторожно спросила:

— Как ты сказал? Мне послышалось некое слово…

— Я сказал «обыкновенный бог», — напомнил сын змеи. — А не великий боже. И я, если ты заметила, не употреблял всех этих пышных титулов. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что так оно и есть. Этот бог — самый обыкновенный, средний бог, ничем не выдающийся среди своих соплеменников, со средними, присущими божеству способностями. Только не надо бросаться в другую крайность. Он не один из тех презренных, ничтожных божков, всех сил которых хватает лишь на поддержание своего существования. Он гораздо сильнее. Он, так сказать, твердо стоит на ногах, но больших звезд с неба не хватает. Ты меня поняла?

— Возможно, — сказала Лисандра.

И соврала. Ничего она толком не понимала. Точнее, у нее еще оставалось столько вопросов, что до какого-то удовлетворительного понимания происходящего было весьма и весьма далеко.

Вот, правда, стоило ли их задавать именно сейчас? Вампирша чувствовала, что пока не стоит. Надо немного подождать, переварить услышанное. А там, глядишь, само собой все и выяснится. Или изменится.

— Поняла, поняла, — сказал сын змеи. — А раз так, то нам пора отправляться в путь. Мы должны встретиться с нашим подопечным недалеко от площади великого пьяницы. Есть там один домик, где он будет нас ждать. И времени осталось в обрез. Собирайся.

Лисандра пожала плечами:

— Бедному собраться — только подпоясаться.

— Ах вот как…

— Скажи мне лучше одну вещь, — не выдержала все-таки вампирша.

— Ну?

— Я вот чего не пойму. Если он бог, то зачем ему сопровождающие? Это при его-то могуществе… кого ему бояться?

— Есть кого. Учти, у богов и враги соответствующие.

— Ах вот как…

— Вот именно. Пошли. Время дорого.

Лисандра отставила пустой бокал на подлокотник кресла и встала.

— Я готова.

— И я.

Сын змеи уже был на ногах. Лисандра подумала, что он ростом даже выше среднего человека. Вообще было в его движениях некое изящество, присущее только его породе, возможно, оставшееся от диких предков, некогда рыскавших по лесам в поисках добычи. И это странным образом располагало, привлекало к себе. Ее по крайней мере.

А ее ли? Может быть, ту ее часть, которая имела отношение к дикому зверю, готовому для пропитания напасть на очередного барашка?

— Только дай мне хорошо закрыть дверь, — попросила она.

— Зачем?

— Для того чтобы пореже нарываться на незваных визитеров.