Дэйв Волвертон - Рожденная чародейкой

Вскоре Андерс, размышляя обо всех этих делах, поднялся к себе в спальню, где застал жену, которая расчесывала волосы.

По прямой спине ее было видно, что королева в гневе. Пока он шел по комнате, она провожала его глазами, так свирепо дергая щеткой волосы, словно пыталась вычесать из них репьи.

— Ты как будто расстроена, — небрежно заметил Андерс. Причину ее гнева он знал, но надеялся отвлечь жену. — А надо бы радоваться. Новости нынче хорошие. Я даже встревожиться не успел из-за опустошителей, которые будто бы добрались до Северного Кроутена, как уже докладывают, что мой кузен их прогнал.

— Горная колдунья убита удачным выстрелом из баллисты, — буркнула жена, — и младшие колдуньи пожали ее знания. Радоваться нечему. Они вернутся, и их будет еще больше.

— Да, — сказал Андерс, изобразив веселую улыбку. — Но мой кузен к следующему разу подготовится еще лучше.

Жена его некоторое время молчала. Он тоже молчал, пока она, не выдержав напряжения, не заговорила снова:

— Зачем ты себя так унижаешь? Нам ни к чему связываться с интернукскими варварами. От них воняет отбросами и ворванью. А эти твои сказки…

— Чистая правда, — возразил Андерс,

— Правда? — переспросила она. — То, что ты обвиняешь Габорна Вал Ордина в убийстве Ловикера, — это правда?

— Ловикер сегодня не подчинился Габорну, отказал ему в проезде через Белдинук, все так, как я и говорил. И за это Габорн зарезал его, как теленка.

— Откуда ты знаешь? Ведь вестников не было! — вскричала она. — Я их не видела!

Король Андерс многие годы пренебрегал нуждами своего тела и выглядел теперь старше своих лет, был худ и изможден. Теперь он выпрямился, стараясь принять внушительный вид.

— Я получил тайное послание.

Эту тему он обсуждать не хотел. Ибо жена его и впрямь весь день просидела вместе с ним за столом. И какой бы тайный вестник ни прибыл, она не могла его не заметить.

Губы ее искривились от гнева. Он понял, что скандала не миновать. И тогда произнес про себя заклинание и, наклонившись, коснулся ее губ указательным пальцем.

— Ч-ш-ш… — сказал он. — Послание было передано на словах. Утром мы, разумеется, узнаем все в подробностях.

На ее лице постепенно появилось смущенное выражение. Больше она не произнесла ни слова. По его расчетам, ей должно было понадобиться не меньше часа, чтобы вновь собраться с мыслями.

Он вышел на балкон. Над темными крышами города сверкали звезды. Внизу под башней пробирался по замковой стене ночной дозор. Свистел холодный ветер, задувавший с севера. Вдалеке слышалось уханье совы. Не считая этих звуков, город казался мертвым.

Король Андерс подставил лицо ветру, наслаждаясь его прикосновением к коже и волосам. Зверь в его груди заворочался. Андерс понял, чего тот хочет. И прошептал:

— Убей королеву Габорна, дабы ее сын не превзошел величием своего отца.

Затем подул легонько, чтобы ветер подхватил и унес его слова в далекие земли, добавив еще силы надвигавшейся буре.

Уже наступила ночь, когда воины из Братства Волка добрались до Карриса, но в окрестностях города было светло. В крепости бушевал пожар, каменные стены раскалились добела, и башни походили на гигантские факелы. На городских валах горели сигнальные костры.

На южном горизонте сверкнула молния, похожая на раздвоенный змеиный язык, и речью этой змеи были раскаты грома.

Последние две мили всадники мчались во всю прыть, позвякивая оружием и доспехами. Копья были всего у троих из сорока воинов. Эти трое скакали впереди на случай, если в темноте вдруг наткнутся на опустошителя.

Дождь, смешанный с пеплом, сыпался с неба, как тяжелые шарики ртути. Плащ Мирримы промок насквозь.

Въехав на холм у Барренской стены, спутники девушки от удивления разинули рты.

— Смотрите, смотрите! — закричал кто-то.

Перед ними зияла яма, оставленная мировым червем. Конус ее походил на небольшой вулкан двести ярдов в поперечнике и триста высотой. Над ним еще курился пар.

Местность освещал только пожар, бушевавший в городе. Но Миррима, обретшая недавно дары зрения, чутья и слуха, видела все необыкновенно отчетливо.

Дары она взяла только вчера. И еще помнила, как скулили от боли щенки, отдавая ей зрение и слух.

Сердце у нее забилось сильней. Вдруг червь еще там, подумала она. Однако в яме никого не было видно. Червь вернулся туда, откуда пришел.