Дэйв Волвертон - Братство волка

Радж Ахтен поднялся на ноги, передал ей стрелу и ответил любезно:

— Для прекрасной женщины на все готов.

Она украдкой втянула носом воздух, принюхиваясь к нему, чтобы запомнить запах. Вдруг придется когда-нибудь выслеживать его!

— Всего три слова для вас, моя красавица: волк… лорд… сука, — сказал Радж Ахтен.

Затем повернулся и зашагал на юго-запад, в разоренные земли.

Не вытирая со стрелы кровь, Миррима сунула ее обратно в колчан. И поскакала за своим королем, думая о том, что оставить Радж Ахтена в живых было труднее всего, что ей только приходилось делать.

Она еще не знала, как горько ей придется об этом пожалеть.

Аверан дождалась с Боринсоном появления лекарей из Карриса. Те пришли, осмотрели его и отправились искать других раненых, которым промедление грозило смертью.

О том, что случилось с рыжеволосым рыцарем, она могла только догадываться. Лекари сказали, что от раны он не умрет, но одна женщина предложила ему на всякий случай паслен.

Боринсон, по-прежнему лежавший на земле свернувшись, только злобно огрызнулся.

Чтобы не замерзнуть, Аверан сняла плащ с какого-то мертвеца. Поискала зеленую женщину, но Весна то ли убежала, то ли тоже погибла. Тревожась за нее, девочка все время прислушивалась к раздававшимся поблизости звукам шагов.

После полуночи, ужасно проголодавшись, она взяла у Боринсона нож для самозащиты и побрела в сторону Карриса, надеясь отыскать среди стольких мертвых опустошителей нужную ей еду.

Находить дорогу ей помогали отсветы пожара, все еще бушевавшего в Каррисе.

Дамбу охраняло множество народу: защитники Карриса, Неодолимые и пехотинцы Радж Ахтена. Почти все трупы опустошителей они уже убрали с дамбы, столкнув их в озеро. Похоже, люди побаивались, что под прикрытием тьмы чудовища могут вернуться. Они сидели у костров, разговаривали, порою слышался натянутый смех. Мир между ними установился пока еще достаточно напряженный, хотя Аверан перемирие казалось и вовсе невозможным делом.

Но смеялись в лагере мало. Люди беспокойно обсуждали скверные слухи о том, что Король Земли не то погиб, не то бросил их. Кое-кто возбужденно рассказывал, как обнаружил среди боя, что их главный защитник внезапно умолк.

Аверан закрыла глаза, пытаясь увидеть Короля Земли, но ничего не получилось.

«Погиб», — решила девочка.

В этот момент солдаты втащили на дамбу голову горной колдуньи, черную и мокрую. На ней еще светились огненные руны. Пасть подперли шестом, чтобы все могли полюбоваться, какие у нее были огромные челюсти.

— Что это? — спросила Аверан, подойдя ближе.

— Горная колдунья, вернее, то, что от нее осталось, — ответил один солдат. — Ее выловили из озера. Берегись, а то она еще шевелится и как укусит тебя!

Все захохотали, хотя шутка была глупая. Даже маленькая девочка могла понять, что колдунья уже никогда не пошевельнется.

Из всех убитых в этот день опустошителей она была самой огромной, старой и по-своему почтенной тварью.

Аверан с любопытством разглядывала голову. Потом забралась в пасть, и солдаты снаружи одобрительно присвистнули.

— Храбрая малышка, — сказал кто-то.

Аверан прошла вглубь, нащупала мягкое место в верхнем нёбе. Ткнула туда ножом и быстро проделала дыру, боясь, что кто-нибудь ее остановит.

Ей хотелось есть, и это была единственная подходящая еда.

Когда кровь стекла, она сунула в отверстие руку и зачерпнула пригоршню мозга. Голова колдуньи была такой огромной, что мозг ее до сих пор не остыл и даже слегка дымился.

Аверан ела, пока не насытилась, потом прилегла в оцепении тут же, в пасти, ибо перед внутренним взором ее вновь предстали странные видения невообразимого мира.

Из воспоминаний горной колдуньи ей открылось многое о магии Великого Истинного Хозяина. И то, что она узнала, испугало ее до глубины души.

Аверан отчаянно захотелось поговорить об этом с кем-нибудь, лучше всего с Королем Земли. Но сколько она ни закрывала глаза, она его по-прежнему не видела.

— Эй, малышка, что ты там делаешь? — спросил кто-то. Аверан подняла взгляд. И вытерла окровавленную руку о шершавый язык колдуньи.

Возле пасти стоял какой-то мужчина с факелом в руках.

— Эй, это нельзя есть! Давай-ка я принесу тебе нормальной еды!

На лице его был написан откровенный ужас, и девочка поняла, что ей не стоит к нему приближаться. Он решил, что она спятила, и может попытаться поймать ее и засадить в клетку.