Михаил Сухоросов - Проходная пешка (Пришлые-4)

- Годится.

Он бросил мне мысленно схемку. Хорошо бросил, прямо в мозгу отпечаталось. Не сказать, чтоб я все понял, но как-нибудь уж на практике разберусь. Хотя один аспект меня все же смущает: помнится, Волк восторгался Идиотом как тем микроскопом, которым орехи колоть нельзя, а по этой схемке работать - именно и получится навороченная приспособа для колки орехов, то бишь, для сугубо прикладных задач...

Так что я проворчал:

- Поточная технология...

Харн апломба не утратил:

- Само собой разумеется. Я же специально не интересовался - лишняя информация, сам знаешь, только мешает. Используешь ты то, что от меня узнал, не используешь - это твое и только твое дело. Моя миссия выполнена, совесть свою я очистил. На всякий случай желаю удачи. Скорее всего, понадобится, - он каким-то неуловимым движением поднялся и выскользнул за дверь.

Мы некоторое время помолчали. Малыш озадаченно глядел вслед Харну, потом глотнул от души, завинтил колпачок фляги:

- А почему Человек Ночи?

- Дался он тебе... - буркнул я.

- Да нет, интересно - а вдруг этот пижон в самом деле в «Глобусе» был? А то еще и в Оксфорде учился в своих глюках...

- Пойди да спроси.

- Намек понял, - усмехнулся Малыш, встал, потянулся и выкатился, подмигнув мне напоследок.

Я с некоторым облегчением задвинул засов на двери, шумно вздохнул и повалился на топчан:

- И что за жизнь пошла...

- Поссорился со своей ведьмой? - не без ехидства осведомилась Ильмира. Я мрачно на нее покосился - да нет, кажется, очередной мелодраматической разборки не намечается...

- Как Харн сказал, моя миссия выполнена, совесть я очистил... в общем, похоже, боится она меня. Может, и ты скоро испугаешься.

- Ты же меня не боишься, - она тоже присела на топчан. Я погладил ее колено:

- А кто это сказал, что ты страшная? Это от меня лошади шарахаются... Извини, я сегодня весь вечер брюзжать буду.

- Зачем?

- А просто так... Видишь ли, придется именно теми вещами заниматься, из-за которых я с Волком отказался работать.

- И в Ущелье снова тянет? - от участливого тона меня аж перекосило.

- Давай хоть сегодня о делах не будем, а? Надоело.

Она прилегла рядом и неожиданно попросила:

- Расскажи о своем мире, Мик.

- Думаешь, интересно? Ладно, сама напросилась... - и я пустился рассказывать.

Замелькали в памяти, сменяя друг друга, Бург, Питер, Н-ск, Москва, куча городов и городишек, в которых я побывал за время своей кочевой жизни «там», потом мои друзья - все как на подбор веселые, немного сумасшедшие, вечно попадающие в ситуации то страшные, то смешные - не то гении, не то просто алкашня и торчки...

В общем, рта я не закрывал около часа. Потом хлебнул глоточек и заключил:

- Такие, значит, пирожки с котятами...

- А ты, оказывается, помнишь свой мир, - в голосе Ильмиры прозвучала грусть. Я усмехнулся одними губами:

- Помню?.. Это, родная, все только слова. На самом деле я ничего этого не вижу и не ощущаю. Забыл прочно. От одного стада отстал...

- Почему стадо? - осторожно поинтересовалась Ильмира. - Есть твои способности...

- Не способности - приспособленность... Ладно, хорош. У меня еще ты есть, а я - у тебя. А если кто вякнет, что этого мало...- я притянул ее к себе.

А дальше, как оно обычно и бывает, все пошло само собой - и до определенного момента просто очень хорошо. Время еще не успело стать вязким, а потом совсем исчезнуть, как вдруг какая-то скотина принялась настойчиво барабанить в дверь. Черта лысого я открою. Хотя, как я определил, за дверью Торан, а он у нас парень упорный и твердый в решениях, так что колошматить будет хоть до второго пришествия... или, что более вероятно, пока дверь к чертям не вынесет.

Я вполголоса выругался и пробормотал:

- Ладно... - задрапировался в плащ, как в тогу, и приоткрыл дверь:

- Чего надо?

Торан воззрился на меня с пуританским негодованием, но у него хоть хватило ума сообразить, что ждать, пока я извинюсь и приму вид более презентабельный придется очень долго:

- Грентвиг сказал, чтоб ты зашел...

- Завтра. Все?

- Серого допросили.

- Ну так что теперь, меня будить понадобилось? Давай своими словами и как можно короче.

Он, похоже, до глубины своей унтер-офицерской души возмутился подобным отношением к субординации, но Грентвиг, судя по всему, дал ему указание гладить меня по шерстке:

- Глорхауз примкнул к Серым...

- Меня это не касается. Передай: я буду заниматься своим и только своим делом. Спокойной ночи, - я захлопнул дверь перед носом обалдевшего Торана, пробормотал почти про себя: