Кассандра Клэр: Город костей

После гибели мужа Джослин вернула себе девичью фамилию. Мать и дочь никогда не разговаривали об отце девочки. Однако Джослин до сих пор держала шкатулку с выгравированными инициалами «Д. К.» на столике возле кровати. Помимо медалей, которые она там хранила, о существовании отца напоминали лишь фотография, обручальное кольцо да прядь светлых волос. Иногда, вынув из шкатулки золотистый локон, Джослин задумчиво на него смотрела.

Щелкнул замок входной двери. Клэри с размаху шлепнулась на диван и схватила с журнального столика первую попавшуюся книгу. Чтение считалось в их доме священным занятием; Джослин не станет отвлекать ее даже ради очередной выволочки.

Дверь с глухим стуком распахнулась, и на пороге возник Люк со стопкой больших квадратных листов картона. Когда он опустил их на пол, Клэри поняла, что это сложенные картонные коробки.

— Здравствуй, дя… Люк, — запнувшись на полуслове, проговорила она.

Год назад Люк попросил Клэри не называть его дядей Люком, мол, он еще не такой старый, и вообще это напоминает ему о «Хижине дяди Тома». А потом Люк деликатно добавил, что он ей не дядя, а давний близкий друг Джослин.

— А где мама? — спросила Клэри.

— Паркует машину, — ответил он.

Худощавый Люк был одет в неизменные старые джинсы и фланелевую рубашку. На носу криво сидели старые очки в позолоченной оправе.

— Напомни-ка: почему в вашем доме нет грузового лифта?

— Потому, что дом старый и у него свои заморочки, — пошутила Клэри. — А для чего коробки?

— Твоя мама… решила убрать лишние вещи, — проговорил Люк, глядя в сторону.

— Лишние?

Он неопределенно махнул рукой:

— Ну… тут уже пройти невозможно. Ты ведь знаешь: она никогда ничего не выбрасывает… Что читаем?…

Люк взял книгу из рук Клэри и прочел вслух:

— «В мире все же полно самых разных созданий, существование которых официальная наука не признает: фейри и гоблины, призраки и демоны…» [3] Д. Д. Фрезер «Золотая ветвь». . — Люк внимательно посмотрел на Клэри поверх очков: — Это для школы?

— «Золотая ветвь» Фрезера? Нет. Мы еще несколько недель не учимся. — Она забрала книгу. — Это мамина.

— Я подозревал.

— Люк?

Он рылся в ящике с инструментами, стоящем возле камина.

— Нашел! — Люк обрадованно вытащил оттуда багажный скотч.

— У тебя когда-нибудь так бывало: ты видишь что-то, а другие — нет? — тихо спросила Клэри.

Люк выронил скотч.

— Как если бы я стал единственным свидетелем преступления? — не глядя ей в глаза, сказал он.

— Нет. Как если бы рядом стояли люди, которых можешь видеть только ты. Наверное, звучит дико, но… — Клэри старалась подобрать слова.

Люк ласково взглянул на нее:

— Ты, как и Джослин, творческая натура. У художников иное, не доступное другим восприятие мира. Способность видеть красивое и ужасное в обыкновенных вещах — редкий дар, а не безумие. Ты особенная, и в этом нет ничего плохого.

Клэри подняла ноги на диван и уперлась в колени подбородком. Она живо представила полутемный склад, кнут Изабель, тело синеволосого парня, бившееся в предсмертных конвульсиях, и янтарные глаза Джейса. Красивое и ужасное.

— Интересно, а отец тоже по-особенному воспринимал мир?

Люк ошарашенно молчал. В следующее мгновение открылась входная дверь, и в комнату вплыла мама Клэри. Цокая по паркету каблуками ботинок, она вручила Люку ключи от машины.

Рыжие волосы Джослин, чуть темнее, чем у дочери, и раза в два длиннее, были закручены в пучок, который скреплял проткнутый сквозь него карандаш. Наряд состоял из заляпанного краской комбинезона, надетого поверх сиреневой футболки, и грубых ботинок. Клэри часто говорили, что она похожа на Джослин. Наверное, со стороны виднее. В одном Клэри не сомневалась — фигурой она пошла в мать: обе стройные, с узкими бедрами и небольшой грудью. Только мама по-настоящему красивая — высокая и гибкая, а Клэри — метр с кепкой — симпатичная, не более того. Клэри с копной морковно-рыжих волос и веснушками казалась себе тряпичной куклой рядом с Барби-Джослин. А чего стоила мамина походка! На нее до сих пор оборачивались на улицах. А Клэри вечно шаркала ногами. Однажды она тоже привлекла к себе внимание окружающих — когда свалилась с лестницы.

— Спасибо за коробки, — с улыбкой произнесла Джослин.

Люк взглянул на нее исподлобья. Желудок Клэри сжался в тугой комок. Что происходит?

— Прости, что так долго. Парковка забита. Еле нашла место.

— Мам! — не выдержала Клэри. — Для чего коробки?