Alex 2011 - О пользе размышлений

Шляпа исполнила свою песню, и началось распределение на факультеты. Гарри следил только за теми, с кем успел познакомиться, пусть даже неявно.

Гермиона едва успела надеть шляпу, как та закричала:

— Рейвенкло!

Гойл также без задержек отправился на Слизерин. Гринграсс задержалась подольше, но в итоге пошла вслед за Гермионой. Крэбб мгновенно был отправлен в Слизерин, а вот Лонгботтом сидел на табуретке чуть ли не минуту. Шляпа серьезно задумалась, прежде чем выкрикнуть «Рейвенкло». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.

Малфой, как и ожидал Гарри, оказался на Слизерине. Наконец, подошла и его очередь.

— Поттер, Гарри!

Гарри сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом.

— Она сказала Поттер?

— Тот самый Гарри Поттер?

Последнее, что увидел Гарри, прежде чем Шляпа упала ему на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперед, чтобы получше разглядеть его. А затем перед глазами встала черная стена. «Только в Рейвенкло, — твердил он про себя. — Только в Рейвенкло».

-Ага, значит, в Рейвенкло? — переспросил тихий голос. — Ты уверен? Знаешь ли, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, я это вижу, и Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно… Так что — не хочешь? Да и храбрости не занимать, может быть, все же подумаем о Гриффиндоре? Ну ладно, если ты так в этом уверен… Что ж, тогда… РЕЙВЕНКЛО!

Гарри показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Он снял Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошел к своему столу. Он испытывал такое сильное облегчение по поводу того, что он попал не в Слизерин или в Гриффиндор, что даже не замечал, что ему аплодируют более бурно и продолжительно, чем другим.

Гарри подошел к факультетскому столу и, пожав руки всем желающим, уселся на свободное место между Гермионой и Дафной. Распределение, между тем, шло дальше. Представитель рыжеволосой семейки, оказавшийся Роном Уизли, отправился за стол Гриффиндора, к своим братьям. Кроме четверки, за столом Рейвенкло оказались Мэнди Броклхерст, Лиза Турпин и Падма Патил, Терри Бут, Майкл Корнер и Энтони Голдстейн.

Теперь Гарри, наконец, получил возможность увидеть главный стол, за которым сидели учителя. В самом углу сидел Хагрид, который, поймав взгляд Гарри, показал ему большой палец. В центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Дамби. Его серебряные волосы сияли ярче, чем привидения, ярче, чем что-либо в зале.

Еще Гарри заметил профессора Квиррелла, нервного молодого человека, с которым он познакомился в «Дырявом котле». Сейчас на голове Квиррелла красовался большой фиолетовый тюрбан, так что профессор выглядел еще более странным, чем раньше.

После того, как Дамби объявил начало пира, Гарри вспомнил, что он голоден. Надо признать, что Дурсли никогда не морили Гарри голодом, но и никогда не давали ему съесть столько, сколько ему хотелось. А Дадли всегда съедал то, что особенно нравилось Гарри, даже если его самого от этого тошнило. Но сейчас Гарри был не в доме Дурслей. Он положил в свою тарелку всего понемногу и накинулся на еду. Она была просто великолепной.

Более или менее утолив голод, Гарри огляделся по сторонам. Он прислушался к тому, о чем говорили сидевшие слева от него Гермиона и староста их факультета Пенелопа Кристалл, высокая девушка с длинными светлыми волосами. Впрочем, он мог бы догадаться: Гермиона, естественно, говорила о занятиях.

— Я так надеюсь, что мы начнем заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом.

— На многое не рассчитывай. Вы начнете с мелочей, будете превращать спички в иголки, примерно так.

Справа Дафна принимала пищу так, словно сидела не за школьным столом, а присутствовала на великосветском ужине. Гарри сразу стало стыдно за свои манеры, вернее, за их отсутствие. Причем стыдно стало не только ему. Сидевший с другой стороны от Дафны Невилл очень неуверенно поглядывал в свою тарелку, пытаясь совершить нелегкий выбор между чувством голода и явной слабостью умения соблюдать этикет.