Magenta - Практика по Магловедению

— Нет, ну ты знаешь, я всегда умел, — слегка покраснел Гриндевальд. — Так вот, там в шкафчике было твое признание и номер счета, — сказал Геллерт.

— А еще там было два Отражателя! — сквозь зубы сказал Дамблдор. — Два, Геллерт! Что ты на это скажешь? Тебе не пришло в голову дать мне один из них?

Гриндевальд побледнел.

— Я не мог взять оба, я побоялся. Думаю, надо бы сделать так, чтобы Аберфорт не сразу заметил. Я подменил твое признание листком из корабельного журнала, а вместо Отражателя подсунул компьютерный диск, ну и карточку поменял, как раз у меня была дисконтная из секс-шопа, — помнишь, мы с тобой тогда славно скупились…

— Не рассчитывай меня разжалобить, — чуть менее сурово сказал Дамблдор. — Хорошо, я понимаю, не украсть ты не мог, но сказать мне можно было, или нет?

— Ты что, забыл, как он к тебе прицепился клещом? За руку держал, чтобы ты не сбежал? Не мог же я при нем сказать!

Гриндевальд вскочил, забыв о своей наготе, и, бросившись к Альбусу, умоляюще схватил его за руки.

— Ну сам подумай, разве я ушел бы от тебя с деньгами? Хоть с деньгами, хоть без, разве я кому-то нужен, кроме тебя, Альбус? — жалобно спросил он.

Дамблдор шумно вздохнул.

— Чем ты думал, я же тебе сказал, нельзя было трогать эти деньги! Надо было перевоплотиться в работника банка, в агента финансовых спецслужб, на худой конец. Какого черта было надевать личину Сириуса? Учиться тебе ещё и учиться, Геллерт, — проворчал Дамблдор.

— Ты меня простишь? — Геллерт прижался голым животом к бороде Альбуса. Тот сердито ткнул его секатором в бок:

— Придется тебя наказать, — сказал он. — А стоп-слово и вправду забыл?

— Забыл, — сокрушенно сказал Гриндевальд.

Дамблдор покачал головой.

— Однажды это плохо кончится, мой мальчик. Я могу и увлечься, сам знаешь. Ну ладно, где Фоукс? Я пришел за ним, а не играть с тобой в игры.

Геллерт, будто ожидая этого вопроса, побледнел и повалился в шезлонг, вцепившись трясущимися пальцами в подлокотники.

— Альбус… Вот сейчас ты меня и вправду убьешь, — прошептал он и закрыл глаза, словно приговоренный к смерти.

— Что такое? — встревожился Дамблдор.

— Фоукс… Его больше нет, — выговорил Гриндевальд и зажмурился еще крепче.

— Что за чушь? Фоукс не мог погибнуть или улететь!

— Он… он прогорел окончательно, — горько вздохнул Геллерт. — Знаешь, когда у Фоукса началась трансформация, мой домовой, Гробби, увидел кучку пепла, смахнул ее на совочек — и в камин. Сам знаешь, у меня в замке — все ради общего блага, ничего не пропадает, даже крошка лишняя. Я ведь человек бедный. Гробби собирает золу для удобрений… Три дня камин топили. Вот и прогорел твой феникс начисто…

Дамблдор неожиданно опустился на траву. Его плечи затряслись, а из глаза вдруг выкатилась скупая слеза и затерялась в бороде.

— Альбу-ус, — заныл Геллерт, — ну не на-адо, я сейчас сам расплачусь! Я тебе купил другую птицу, вместо Фоукса.

— Хвост мантикоры тебе в зад! Никто не заменит мне Фоукса! — глухо простонал Дамблдор, вытирая глаза.

— Чтоб ты так плакал, когда я умру, — обиделся Гриндевальд.

— Да ты меня переживешь, подлец, — всхлипнул Альбус.

— Ты не видел, какого я тебе петуха дивного купил, — Геллерт вытянул дрожащую руку и погладил седую голову Дамблдора. — Красивей, чем твой Фоукс.

— На кой черт мне твой петух! Или это какой-нибудь вульгарный намек, Геллерт?

— Какой еще намек, Альбус. Я от чистого сердца. Петух уникальный — золотые перья, хвост радугой. Имя, правда, дурное у него — Галактус. Но, может, можно будет и к другому приучить.

— Галактус? — ошеломленно спросил Дамблдор. — Не может быть! Единственный в мире, украденный из шварцвальдского заповедника? И где ты его взял? Неужто это тоже твоих рук дело?

— Да нет, ты слишком лестного мнения о моих способностях, — вздохнул Геллерт. — Я его в Хогсмиде купил, у паренька одного, Билла. Говорит, баба одна в Германии держала петуха у себя в спальне. Он кукарекал всю ночь, мешал им в шахматы играть. Ну, она под утро уснула, а Билл этот петуха и увел. Хотел сначала шею свернуть и на холодец, а потом передумал — красивый, золотой, вот и продал его мне за пять галеонов.

— Мерлин всемогущий! Да ты знаешь, какое вознаграждение ждет того, кто найдет Галактуса? — Альбус прикусил язык, но было поздно.

— И какое? — блеснул глазками Геллерт.

— Хвост мантикоры тебе… — Альбус осекся: Геллерт отчего-то не любил это выражение. — Неважно. Петух — мой. Или верни мне Фоукса.