Nocuus: Нежеланный

— Используй кости деда, — зашипел мини-лордик. Про кости деда я что-то и не подумал: с ними ритуал мог бы и получится, правда вряд ли из Томаса вышло бы что-нибудь стоящие. Хотя и в прошлый раз не особый красавец получился, но надо отдать ему должное в его прошлом обличие, действительно, было что-то величественное и пугающее. Лукасу удалось призвать кость деда Тома Ридла и она полетела в котел.

— Плоть слуги, пожертвованная добровольно, воскреси своего хозяина, — Лукас не стал зверствовать со своим телом и отрезал лишь мизинец и безымянны палец на левой руке. Парень не настолько фанатичен как был Питер или он просто надеяться получить за свою услугу Лорду что-то ценное взамен.

— Кровь врага, взятая насильно, возроди своего недруга, — руки у Лукаса трясутся, когда он подходит ко мне с ножом в руках. Я старательно делаю вид, что до сих пор обездвижен. Дюпон делает надрез на моей руке с ювелирной точностью, как будто боится, что останется большой и уродливый шрам. А может и реально боится. Вот правда мне кажется, что пункт с «насильно» не слишком подходит — я же могу защищаться, но не делаю этого, а значит и кровь свою для ритуала отдаю добровольно. Ох, картина становится все интереснее и интереснее!

Лукас дрожащими руками отпустил окровавленное лезвие ножа в котёл, позволяя капельками крови стекать в варево. Пока парень отвлёкся на заключительную часть ритуала, моё внимание переключилось на Нагайну. Верная подруга Тёмного лорда ползала рядышком в траве. Достав свою волшебную палочку из рукава, я бросил огненное заклятие в змею. Лукас удивлённо поднял голову, не понимая, что происходит. Обезоружив парня пока он никак не мог придумать, что со мной сделать и каким образом я освободился, привязал его к надгробию и поспешил затушить пламя, которое уже перекинулось с праха Нагайны на камни и землю. Зелье тем временем все бурлило и бурлило, запах от него было невообразимо отвратительный — это даже не варённое мясо и не спёртый воздух разлагающегося трупа — это все вместе и ещё хуже.

— Лукас, пока твой господин пытается воссоздать себя из тех ингредиентов, что у него были и несмотря на нарушенные основы ритуала скажи мне, что он пообещал тебе взамен за своё воскрешение? — это вопрос меня крайне интересовал: хвост был трусом он хотел жить, но Дюпонт это совсем другое: парень был свободным и пришёл к Тёмному лорду без шрама на руке и не опасаясь того, что возводившись Том убьёт его за предательство. Лукас пришёл к Тому с определённой целью и я хотел эту цель знать. Мою правую руку уже стало подёргивать — боль распространялась от кольца все дальше и дальше.

— Тебя, — влюблённо улыбнувшись ответил Лукас. Боль в руке резко стала для меня незначительной. Лукас Дюпон стал добровольной слугой Тёмного лорда, чтобы воскреснув тот отдал ему меня. Каким местом я думал, когда делал из натурала Лукаса гея?! Вот уж точно говорят, если не умеешь менять сознания людей, то не меняй, а то хуже будет. Почему я никогда не воспринимал всерьёз такие указания? Ведь это просто: не лезть руками в кипяток, а то обожжёшься; не прыгая с моста, даже если тебя просит об этом вейла, а то разобьёшься насмерть; не суй пальцы в розетку, а то стукнет током; не меняй сознания людей, а то они влюбятся в тебя и попытаются возродить какого-нибудь Тёмного лорда, чтобы добиться твоего внимания. Теперь нужно обязательно следовать этим правилам!

— Серьёзно, Лукас? Ты более безобидного способа услышать мой отказ не придумал? — саркастично спросил я.

— Отказ?! — рассмеялся Дюпонт. — Лорд отдал бы тебя мне, он зачаровал бы тебя — ты стал бы моим личным рабом!

О, все ещё хуже, чем можно себе представить. Подняв в воздух небольшой камень, я приложил им по затылку Лукаса — потом решу, что с ним делать. Зелье перестало бурлить и, должно быть, скоро наступит финал сей чудесной картины воскрешения Тёмного лорда из мёртвых. Отойдя чуть подальше от котла и удобно устроившись на одном из надгробий, свалил заклятием котёл на землю — с остатками зелья из него вывалился тощий скелетообразный карлик. Вот бы заржать, да воздуха в груди не хватает даже на то чтобы просто пискнуть. Он действительно возродился и более того был жив, так как его тонкие паукообразные ручки сжимались в кулачки, а ноги дёргались, но, черт побери, это было невообразимо чудовищное зрелище.

— Что происходит? Лукас! — он воскликнул голоском до боли напоминающим писк мыши, которой зажали хвост в двери. С шумом выдохнув, застоявшийся в груди воздух, я часто задышал пытаясь справится в приступок подступающей истерики.