Friyana - По другую сторону надежды

Не согласиться не получалось — возможно, потому, что она, как в большинстве случаев, снова была права. Но и соглашаться с ней не было ни малейшего желания.

— Я должен пойти за ним, — глухо пробормотал Гарри.

— Кому ты это вдруг должен? — невыразительно поинтересовалась Панси. — И куда ты пойдешь? Они могут быть где угодно.

Он молчал — и что-то в его глазах подсказывало ей, что он пойдет все равно. Пусть даже и в никуда, просто положившись на случай.

Поморщившись, Панси слабо махнула рукой, сдаваясь, и шагнула к настенному шкафу, снимая с полки связующий амулет. Одно движение палочкой — и он вытянулся вверх, превратившись в высокую, почти в полтора фута, четырехгранную пирамиду.

— Что ты его уродуешь? — не выдержал Гарри.

— Мне так удобнее, — огрызнулась девушка. — Потом опять в бесформенную дрянь превратишь… если захочешь.

Кажется, перепалки со слизеринцами себя не изживут никогда, мрачно подумал Поттер, глядя, как она ставит амулет на столик и, повернув к себе матовой серой гранью, прикладывает ладонь к основанию. Грань тут же зашевелилась под пальцами, ровный серый фон заколыхался витками и нечеткими спиралями вихря — будто Панси держала в руке кусочек наполненного туманом пространства.

— Жив он, — спокойно констатировала она, судя по всему, окончательно взяв себя в руки. — И, похоже, взбешен.

Естественный в данной ситуации жест, которым она уверенно вытерла со щек тыльной стороной ладони остатки слез, выглядел почему-то до нелепости неуместно.

— Без тебя знаю, что жив, — буркнул Гарри, лихорадочно шаря взглядом по полкам. — Умер бы — ты бы тоже тут уже не стояла…

Нужный предмет, наконец, бросился в глаза. Гарри схватил его — это оказался высокий бокал для вина — и, взяв за основание, с размаху врезал им по кирпичной кладке камина. В руках осталась ножка — тонкий, цельный кусок прозрачного хрусталя.

Присев перед камином на корточки, Гарри, не долго думая, сжал осколок стекла в кулаке и, не обращая внимания на впившиеся до крови в кожу острые края, сунул руку в огонь.

— Карту тащи, — ровным голосом попросил он. — Лучше — всего мира, а не Британии. Бегом! — рявкнул он, не оборачиваясь.

Панси, вздрогнув от окрика, отняла ладонь от почти бесполезного сейчас амулета и быстрым шагом выбежала из комнаты, бросив полный горечи взгляд на все еще бесчувственную Луну. Когда Гарри начинал так орать, лучше всего, действительно, было бегать — и быстро — куда он велит, а не спорить или, упаси Мерлин, пытаться его успокаивать. Уж в этом она успела убедиться давным-давно…

* * *

Капли косого дождя хлестнули по щекам с такой силой, словно Драко в одно мгновение перенесся из Хогвартса в эпицентр бури.

Будто неведомая сила обрушилась ему на плечи, сдавила грудь и вышибла все сомнения и страхи, оставив только бурлящую, но холодную решимость, как только у зажатого в поднятом кулаке Финнигана куске хрусталя появилось имя — Панси. Та самая сила, что сдернула Драко с подоконника, что заставила рвануться за Симусом следом, в окно — она впилась в него тысячами уколов, вцепилась намертво — в горло, в глаза, в самый мозг, вынуждая продолжать двигаться и сужая весь мир до треснувшей ткани рубашки Финнигана, которую Драко не выпустил бы ни за что на свете.

Он не помнил, как они оказались над квиддичным полем — да и его-то заметил лишь потому, что здесь Симус вдруг резко сбавил скорость и попытался, обернувшись, стряхнуть с себя цепкие пальцы. Драко не видел его лица, только отчаянно отбивающуюся руку — почему-то одну, левую — и пронзительную зелень травы под ними.

В движении мир превратился в мельтешащую мешанину красок, и единственным ориентиром оставалась фигура Симуса — неподвижное размытое пятно на фоне нечетких ярких полос вокруг. Всего несколько мгновений — и Финниган, вновь дернувшись, попытался камнем уйти вниз, едва не оставив клок рубашки в руке Малфоя. Не уйдешь, сволочь! — мрачно выкрикнуло что-то внутри Драко, вынуждая до хруста сжать зубы и устремиться следом.

Хлопок аппарации Драко не удивил — он ожидал услышать его, лишь только они пересекут границу с Хогсмитом. Удивило то, что в руке Симуса не было палочки, ни в одной — потому что левой он вновь пытался оттолкнуть Драко, а правую теперь держал, крепко прижав к груди. И ниже запястья она представляла собой окровавленную лепешку с торчащими наружу мелкими пугающе белыми обломками костей.

Яркая зелень исчезла. Привычно тошнотворное ощущение от перемещения на секунду передавило горло, Драко судорожно вдохнул — и остолбенел, от неожиданности разжимая, наконец, пальцы. Финниган, задыхаясь, по инерции неуклюже повалился на спину.