Тупак Юпанки - Жертва 2. Искатель

Северус всерьёз стал перебирать все известные ему заклинания, и это помогло. Болезненное нытьё в паху прекратилось. Вздохнув почти с облегчением, он поднялся и направился на середину зала.

— Ладно, Поттер. Теперь вы должны отточить заклинание в бою, а новому я научу вас в следующий раз. Нападайте.

Поттер замешкался.

— А что если я попаду в вас?

Северус театрально закатил глаза.

— Вы и должны стараться в меня попасть. А я отражу ваше заклятие.

— А если вы не успеете?

«Непроходимая гриффиндорская тупость».

— На вашем месте, — с вкрадчивыми интонациями заговорил Северус, — я бы скорее боялся, как бы ваше заклятие не срикошетило в вас от моего щита. Так что будьте бдительны. Не забывайте выставлять защиту сразу после нападения. Вперёд.

Поттер пожал плечами и послал только что выученное заклятие в Северуса, которое тот без труда отбил. Поттер повторил попытку с тем же результатом. И ещё, и ещё. Наконец Северус решил, что больше церемониться с мальчишкой не стоит, и в следующий раз послал фиолетовую вспышку обратно. Поттер, разумеется, моментально забывший все его наставления, практически с опущенной палочкой принял удар в грудь и упал.

Северус устало потёр лоб и приблизился к лежащему на полу юноше. Тот лежал на спине, голова его была приподнята, он даже пробовал ей вертеть, но судя по расширившимся зрачкам, не мог ни на чём сфокусироваться, отчего его взгляд казался блуждающим и немного безумным.

— Поттер, ты в порядке? — спросил Северус, присаживаясь рядом на корточки.

— Вижу размыто… — выдохнул тот. — Помогите мне встать.

— Встать? — иронично повторил Северус. — Нет уж, лежи теперь. Ты даже на ногах удержаться не сможешь, у тебя полная дезориентация. Полежи так, через минуту пройдёт.

— Ммм, — Поттер энергично замотал головой. — Голова очень кружится.

— Закрой глаза, — посоветовал Северус, уже начиная волноваться. Видимо, посланное Поттером заклятие получилось довольно сильным, и парой минут тут не отделаться.

Поттер поморщился.

— Не проходит. Я как будто плыву…

Он начал зеленеть, и Северус понял, что его может вырвать. В комнате были различные зелья от травм, и от таких тоже, но Снейп понимал, что давать лекарство юноше, лежащему на полу, по крайней мере, глупо. Оставлять его так было нельзя, и Северус решил перенести Поттера на диван.

— Я сейчас дам тебе зелье, и всё пройдёт, только для начала тебя нужно уложить на диван.

Поттер что-то выдохнул, и Северус принял это за согласие. Он с мстительной улыбкой подумал, что, конечно, можно было использовать Mobilicorpus, чтобы переместить Поттера, как это некогда делал с ним Блэк, — а у Северуса никогда не оставалось сомнений относительно того, как именно его вытащили из Визжащей хижины — но в последний момент он передумал и решил всё-таки не подвергать Поттера очередному унижению.

Тяжело вздохнув, Северус приподнял его и взял на руки. Поттер оказался очень лёгким. Наверное, сказывались последствия плохого питания летом. Северус поднялся на ноги, и руки Поттера безвольно повисли вдоль тела. Это был очень плохой признак. Похоже, он находился в полуобморочном состоянии. Северус нахмурился и поспешил отнести и уложить его на диван.

Он быстро метнулся к шкафу с зельями, который «наколдовал» себе ещё в прошлый раз, и достал несколько пузырьков. Он склонился над Поттером и потрогал его лоб. Жара не было, но мальчишка весь вспотел и очень часто дышал. Пожалуй, заклинание действительно получилось очень мощным. Северус проклял себя за неосторожность. Безусловно, нужно было предупредить Поттера, что он собирается не блокировать заклинание, а отражать.

— Поттер, очнись, выпей это, — проговорил Северус, тряся его за плечо, но тот только слегка пошевелился, застонал и опять провалился в обморок.

Северус чертыхнулся. Теперь придётся вливать зелье ему в горло без его участия. Делать это почему-то совершенно не хотелось. Наверное, сыграла врождённая брезгливость. Во-первых, Северус ненавидел за кем-то ухаживать или лечить. Снабжать зельями — да, но чтобы самому кого-то поить, кормить или помогать во время болезни — этого он не делал никогда. А во-вторых, ему было просто неприятно касаться кого-либо.

Он вспомнил дикое чувство омерзения и подкатывающие приступы тошноты, когда Джеймс первый раз зажал его на башне. Тогда это казалось просто отвратительным. Пожалуй, настолько, что даже в последствии он старался никого не касаться, даже если речь шла об простом рукопожатии. А если говорить об объятиях, то Люциус был единственным человеком, с которым он позволял себе такую степень интимности. Но сейчас нужно было срочно что-то делать, и не звать же, в конце концов, Альбуса!