The Killers: The Plague

Оставив саквояж с привезенными лекарствами у главного целителя, Снейп, прихватив с собой один флакон, направился в указанную палату № 355, где лежали преподаватели Хогвартса и директор МакГонагалл. Все больные в беспамятстве, но еще не слишком поздно и введенное обычным магловским шприцом лекарство через несколько минут начнет уничтожать заразу... Но что ему делать с Минервой? Заклинание показывало, что ей вводится не лекарство, а обычная мутная вода вместо зелья... Значит, проклятый Поттеровский Обет действовал железно, магия послушно выполняла заданные ей действия.

Впервые Северус проклинал магию и жалел, что он не просто обычный человек, как его отец. Впервые он чувствовал отчаяние и осознавал свою беспомощность.

Снейп вихрем понесся в палату № 1, где в одиночестве лежал Герой магического мира. Дела у него совсем плохи — все тело покрылось глубокими красно-фиолетовыми язвами, воспаленными и нагноившимися, один знаменитый зеленый глаз наполовину вытек, руки и ноги под тонким одеялом стали похожи на палочки, обтянутые сухой шелушащейся кожей, лысый череп, черные вылезшие волосы клочьями на подушке... Зрелище отвратительное, и похоже, магия почти покинула его — значит, Непреложный Обет снять не удастся — вторая сторона обязательно должна обладать достаточной магической силой для расторжения столь сильной и крепкой клятвы. Поттер погубил четверть населения магической Британии...

Был единственный выход — убить Поттера. Со смертью одного из участников, Обет автоматически переставал действовать. Но Северус просто не мог поднять руку с палочкой, ставшую будто бетонной — на него пристально смотрел единственный целый глаз — мутно-зеленый, как пожухлая листва... «У Лили глаза были ярче», — невпопад вдруг вспомнилось Снейпу. Он просто не мог... только не во второй раз.

«Прости меня, Минерва, но я не смогу тебе помочь...» — Северус вышел из палаты, все же сделав опять впавшему в беспамятство Поттеру инъекцию и прислонился пылающим лбом к холодной мраморной стене. Все остальные выздоровеют, но многие окажутся инвалидами, у кого-то хватит магических сил, кто-то станет немощным сквибом... Маленькие дети и подростки соответственно смогут лучше сопротивляться болезни, и магическая сила почти наверняка окажется у них на должном уровне, значит, Хогвартс все же не закроется и обучение в скором времени продолжится. Он сделал, что смог, что было в его силах.

Но ведь если бы он не согласился в бешенстве на Непреложный Обет и не поклялся не предлагать своих зелий гриффиндорцам — разве от этого стало бы лучше? Если бы он сел в Азкабан и лишился главного инструмента зельевара — своих рук, то не смог бы спасти 70 процентов магической популяции Британии, а это неизмеримо хуже. Гораздо, гораздо хуже! Да, одна четверть умрет, но зато больше половины останется в живых и возможно, со временем численность магов снова станет прежней.

Не об этом ли любил талдычить старый интриган, когда намекал, что несколько жизней даже любимых всем сердцем людей могут спасти тысячи других жизней... Только вопрос был в том, стоит ли спасать ценой одного или двух любимых и близких тебе людей сотни и тысячи незнакомых и чужих. Стоит ли это того? И возможно ли отдать, к примеру, своего собственного ребенка на смерть ради возможности спасти тысячу других, не твоих детей?

Северус с ужасом подумал о своем неродившемся ребенке, которого пришлось бы отдать на заклание, в жертву благополучию абсолютно незнакомых ему людей и решил, что буде у него таковой — он ни минуты бы не оставался в Британии и в Хогвартсе, а мигом бы аппарировал в самую заброшенную и глухую дыру, лишь бы обезопасить свою плоть и кровь от божественных намерений...

Ему стало частью понятно, почему Дамблдор выбрал в смертники его самого, себя и Поттера — они были одиноки, не имели родственников, супругов и детей... Но это не оправдывало, абсолютно не оправдывало... его действий... и кто теперь виноват, что Поттер, выросший на директорской лжи и утайках стал озлобленным и бескомпромиссным и привел магическое сообщество к такому концу, сначала избавив его от великой напасти в виде Темного Лорда, а потом мановением правой руки ввергнув его в ту же пучину хаоса и смертей...

* * *

Рассвет нового дня застал его в кабинете главного колдомедика. У того было очень усталое, осунувшееся от недосыпания и волнений, но радостно-просветленное лицо. Он, не переставая, расточал похвалы чудодейственному лекарству и самому зельевару. Почти все больные выздоравливали и шли на поправку, исключение составляли поголовно выходцы с Гриффиндора — так, ночью и утром умерли все лежавшие в больнице Уизли, Минерва МакГонагалл, Парвати Патил, блондинка Браун, Гермиона Грейнджер, Симус Финниган, Невилл Лонгботтом, Дин Томас, Криви... другие незнакомые Северусу гриффиндорцы, которые учились до и после него. Малая толика представителей факультета Годрика выжила. Как только скончался Гарри Поттер, удалось ввести им лекарство.