kelokelo - Прежде всего вейла

Ремус лежал на земле, его нога все же не выдержала последней схватки против Беллатрикс. Пожирательницу в конце концов поразил неиствовавший Невилл. Оборотень сейчас только и мог что затаить дыхание и думать, что если Гарри уцелеет, то это будет поистине чудом. И надеяться на это чудо.

Рон, Гермиона и Невилл в ужасе смотрели на происходящее. Видели они зеленую вспышку, заметили луч ответного заклинания Гарри. Инстинктивно они понимали, что если золотистые шарики коснутся палочки Гарри, то в него отправится второе смертельное заклинание в его жизни. И теперь не было больше никого, кто мог пожертвовать собой ради его спасения, и чья жертва оказалась бы настолько действенной.

Золотистые шарики коснулись кончика палочки Гарри, и купол как будто просто взорвался, вынуждая всех зрителей отвести взгляды, хотя никто из них и не желал ничего подобного.

Как только Люциус сумел, - то есть меньше чем через полсекунды, - он вновь глянул на место, где только что находился купол, окруживший двоих противников. Он увидел, что тела обоих начали медленно падать на землю. Позабыв об осторожности, он кинулся к Гарри, чтобы поймать его, смягчить падение, но все же он был слишком далеко. Громко позвав его, вейла упал на колени рядом с его телом.

Северус заставил себя подойти к Волдеморту, не смотря на то, что ему хотелось совсем иного. Темный маг упал, не пытаясь ни замедлить свое падение, а сейчас даже не пытался встать...

Палочка дрожала в руке Северуса, когда он из предосторожности нацелил ее на темного мага. Мужчина сдавленно произнес заклинание Люмос .

Выражение удивления на лице темного мага заставило сердце зельевара учащенно забиться. Подойдя еще ближе, он протянул подрагивающую руку к горлу своего врага и на несколько секунд прижал пальцы к его шее.

Ничего.

Он ничего не чувствовал.

Волдеморт умер.

Гарри.

Ради Мерлина, Гарри... Гарри должен быть жив!

Он же не мог уступить смертельному заклинанию.

Никому не нужно такое подтверждение изъяна в рассуждениях Дамблдора!

Люциус не кричал.

Люциус просто литанией повторял имя Гарри, сжимая парня в своих объятиях.

Драко, уже стоял на коленях рядом с ними, но не решался ничего сделать.

Но все же он медленно приближался. Хотя он не хотел знать. Его слишком пугало это знание.

Но вот он увидел, как так же дрожащая рука Гермионы легла на шею Гарри. Потянулось невероятно долгое время ожидания, и волшебница недоверчиво прошептала:

- Живой... Он жив... Он... ЖИВ! Черт побери, Драко, чего ты ждешь?! Ему нужна помощь! Пульс у него сейчас совсем неритмичный, но он есть!

Она замерла, услышав раздавшийся за спиной глухой рык, и испугалась, повернувшись: Ремус, тяжело опираясь на Невилла и Рона, подобрался к ним. Его обычно золотистые глаза залила желтизна.

- Повинуйся! - прорычал он. - Лечи!

Драко вздрогнул.

Нет, страшно ему не было, но голос его доминанта впечатлял. Он приказывал, а Драко только и мог что подчиняться. Он должен был найти в самом себе необходимые силы, чтобы выполнить приказ.

- Ты можешь сделать это! Ты можешь мне повиноваться!

В этот миг Люциус наконец понял природу связи между своим сыном и Ремусом. В их отношениях не было ничего унижающего Драко. Ремус полностью доминировал и приказывал, но не для собственного удовольствия, он не нуждался в подтверждении собственной исключительности. Нет, все происходило потому, что таковым он был от природы, так же как Драко от природы был создан подчиняться. Такой была сама их суть как волшебных существ. И когда он увидел, как Драко сначала поднял свою голову, а затем и волшебную палочку, стало понятно, что Ремус мог побудить Драко делать такое, о чем никто из остальных людей даже мечтать не мог!

Люциус видел, как его сын, хоть и медленнее, чем обычно, наложил на Гарри одно за другим три заклинания. И каждый раз слышался одобрительный рык волка.

- Его состояние стабилизировано, - наконец выдохнул Драко.

- Спи, - тут же послышалось в ответ.

И Драко упал на Гарри, как марионетка, у которой обрезали веревочки.

Рон, Гермиона и Невилл затаили дыхание во время этого общения. Когда же они услышали раздавшиеся позади них шаги, то резко развернулись, почти инстинктивно занимая атакующе-защищающую позицию - за их спинами лежали двое пострадавших, которых требовалось защитить.

Гермиона почувствовала, как по ее щекам потекли слезы облегчения, когда она узнала мистера и миссис Уизли, а так же профессора МакГонагалл.