Владимир Данихнов - Синеухий эльф Скотина

— Права едем отстаивать, — сказал Скотина, насторожившись. — А ты чем тут занимаешься? Поехали с нами! Ты ж это… тоже сказочный персонаж!

— Ой, не могу я, Скотинушка, — ласково ответила Настя, прижимая к груди аленький цветочек. — На жизнь я тут зарабатываю. Проститутка я, Скотинушка, самая распоследняя, вокзальная.

Скотину словно холодным душем окатило:

— А ну не сметь! Не сметь! — закричал он, сжимая кулачки. Люди вокруг стали оборачиваться. Настенька как-то сразу сжалась в комочек, наклонила голову и умоляла эльфа:

— Скотинушка, не надо, ну перестань ты, получилось так, кушать-то хочется, ну что тут такого, кому мой цветочек нужен, кроме меня самой?

— Не сметь!!! — заревел Скотина, и уши его почернели. Он схватил Настю за белую ладошку и с небывалой для такого крохотного существа силой потащил девочку к кассе. Настя пробовала сопротивляться, но куда там! Попкорн, рассыпанный на полу, скрипел под ногами, будто прощаясь.

Скотина растолкал очередь и, оказавшись у окошечка кассы, подпрыгнул и кинул кассирше деньги. Кассирша удивленно хлопала ресницами. Народ сзади потрясенно молчал. У Скотины был такой страшный вид, что никто не решился его остановить.

— Еще один билет дайте, — не терпящим возражений голосом произнес эльф.

Поезд тревожно стучал по рельсам: тук-тук, тук-тук, тук-тук… Проводница уже выключила свет, стало темно и почти тихо, только в другом конце вагона кто-то тягуче всхрапывал, что та лошадь, а потом надолго умолкал. Бука лежал на своей полке и смотрел в окно на проносящиеся мимо березы и сосны. Внизу всхлипывала Настенька и что-то успокаивающее шептала ей Бабка Яга. Настя доверчиво положила голову старухе на колени, и та расчесывала ей волосы своими длинными скрюченными пальцами.

Зашевелился на своей половине полки Скотина: они спали с Букой валетом. Для маленьких существ места на полке было предостаточно.

— Бука, ты спишь?

— Не сплю. А ты спи, спи, не боись, все хорошо получается… — ответил Бука.

— Ты правда думаешь, у нас выйдет?

— А как же иначе, Скотинушка? Если есть Бог на свете, все у нас как надоть будет…

— А вдруг не выйдет?

— Ну не выйдет, так не выйдет, зато погуляем на всю катушку, друзей старых увидим…

Успокоившийся Скотина задремал. Бука, тайком жуя мухоморы, смотрел в окно и вспоминал Филю. Как он там? Мамка его, вредная тетка Ада, не затиранила ли мальчишку?

Филя долго ждал возвращения Буки, бродил по двору словно потерянный. Тетя Ада заволновалась: что с ненаглядным сыночком, не заболел ли? Она таскала мальчишку по врачам, но все врачи как один заявляли, что Филя полностью здоров. Просто возраст такой. Переходный.

— Какой такой переходный? — возмущалась тетя Ада. — Ему-таки всего десять лет!

Вернувшись в родной двор, Филя подошел к Наташе и спросил, не видела ли она Буку. Девочка почесала нос и сказала:

— Он вроде с Сатиной дружит, пойди к нему и спроси!

Филя посмотрел на дом Скотины, которого даже днем не касался солнечный свет, и внутренне содрогнулся. Но только внутренне: он был смелый мальчик. Филя поправил на носу очки и смело пошел к избушке Скотины. Избушка стояла, повернувшись к мальчику задом, и толстыми неопрятными лапами рыла землю. С крыши, как сосульки, свисали наросты какой-то плесени, стены обросли седым мхом.

— Избушка, избушка! — крикнул Филя и осекся: во рту запершило. Он прочистил горло и повторил: — Избушка, избушка! Повернись к гаражам задом, а ко мне передом!

Избушка надолго задумалась, но все-таки повернулась. Из скрипящей, хлопающей на ветру двери пахло чем-то неприятным. Филя зажал нос рукой и шагнул вперед. Внутри было темно и пустынно. На русской печке в беспорядке стояли пустые горшки и закопченные кастрюльки, на неубранном столе громоздились завалы грязной посуды. Большущий паук оккупировал пространство у печки. Филя до смерти боялся пауков, но все же подошел к паутине и громко позвал:

— Есть здесь кто-нибудь?

Тишина в ответ.

Тогда Филя крикнул:

— Мистер Скотина, простите, это я вам тогда из рогатки по лбу зарядил! Случайно вышло, чесслово!

— Чего орешь-то?

Филя подпрыгнул на месте и обернулся. На противоположной стене висело зеркало, покрытое густым слоем пыли. Кажется, голос шел оттуда.

— К-кто это?

— Я это, — ответили из зеркала голосом Скотины. — И какой я тебе, ядрен-батон, «мистер»? А ну подойди сюда и сотри пыль, хоть гляну на тебя.

Дрожа от страха, Филя подошел к зеркалу и ветошью, которую подобрал у печки, осторожно стер пыль. Сначала в зеркале появился кончик синего уха, потом — злобненькая мордашка эльфа.