Valery Frost - История классической попаданки. Часть первая

Через полчаса истеричных криков и поисков при романтичном, но слабом освещении свечей, Аня нашла стеллаж, полностью принадлежавший аптечному киоску. Антибиотик широкого действия в ярко-красной упаковке призывно заглядывал Ане в глаза.

— Фух, — выдохнула Аня, — срочно домой. С меня — пьянка.

Объявившись в замке первым делом Аня проверила точность исполнения розданных недавно указаний. Леди Юдора в полуобморочном состоянии сидела у кровати Сольвейг. Комнату наполнял аромат весенних цветов. Прекрасное время последнего месяца весны…

В Сольвейг пытались влить очередную порцию теплой воды, стояли над душой и уговаривали девушку открыть рот. Блондинка сопротивлялась, сжимая губы и отворачиваясь от чашки, когда Аня ворвалась в комнату, вплетая в свежесть ветра солнечные нотки любимых духов.

— Аня, — прошептала Сольвейг, приподнимаясь на локтях.

Вымученная улыбка, слабый блеск глаз и блондинка безвольно падает на подушки, отчего старшей леди становится совсем плохо и она срывается в рыдания.

— Леди Юдора, слезами горю не поможешь! — Рыкнула Аня, направляясь к кровати. — Дайте стакан воды и две ложки.

— Что вы собираетесь делать?

Голос из темного угла заставил девушку вздрогнуть, а леди Юдору заткнуться.

— Собираюсь вылечить вашу дочь, — прищурилась Аня, проверяя догадку об адресате заданного вопроса — лорд Вазилайос.

Холодный, медлительный, расчётливый, он выходил из тени, словно владыка мира из сумрака, давил психологически, нависая над собеседниками. Ане стало не по себе, в голове замутилось.

— Что вы собираетесь делать? — Повторился вопрос.

Анино сознание на грани забытья выдало автоматом: «Выключить все магические воздействия.» мир вокруг взорвался: запульсировал красками и звуками, закружил девушку в кадрили.

Возмущению брюнетки не было предела:

— Многоуважаемый лорд Вазилайос! Для того чтобы поговорить со мной по душам не обязательно использовать грязные методы воздействия на психику. На данный момент я — единственный человек, который может вернуть вам вашу жизнь. Это лекарство, — Аня потрясла зажатыми в кулачок таблетками, — единственное, что излечит леди Соль. Для вашего же успокоения я при вас приму одну из пилюль и вы убедитесь в ее безопасности. А пока, будьте так любезны, не мешайте.

Угрозу Аня исполнила — глотнула, предварительно продемонстрировав, таблетку антибиотика. Затем раздавила вторую такую же в ложке и заставила Сольвейг выпить лекарство.

— Сейчас ты должна выпить как можно больше воды и поспать. Через три часа я вернусь.

Два часа из трех Аня проплакала. Там в лесу она плакала больше от обиды, чем от страха или напряжения. Сейчас же, девушка выплеснула наружу все, что так долго сдерживала внутри: злость, обиду, разочарование, горе, страх, одиночество, разочарование. В дороге по вечерам, сидя у костра рядом с Аполлошей, девушка пела, чтобы не расклеиться. Пела бравые солдатские песни, пела веселые заводные новогодне-хороводные, пела детские, пела бардовские песни. И все они были как одна — жизнеутверждающие. Сейчас же хотелось выть. И Аня не сдерживала себя. Все равно еще не сошедший с лица синяк скроет все следы.

Кстати о следах. Еще один час из трех девушка посвятила своей внешности: нашла подходящий парик, скрыла по максимуму синеву под слоем тонального крема, переоделась в удобные домашние вещи и направилась в комнату Сольвейг на первом этаже.

Все признаки улучшения состояния больного были на лицо: блондинка все еще бледная, как поганка, полулежала на подушках, держа мать за руку и рассматривала розарий в установленное напротив балкона огромное зеркало.

— О! Наш глубокоуважаемый метр Давичи все же добился своего?

Сольвейг улыбнулась кузине, однако сил для разговоров все еще было слишком мало.

— Ладно, я вижу, что тебе уже лучше. И вижу, не только тебе лучше, — Аня кивнула головой леди Юдора. — Значит сейчас еще раз принимаем лекарство и снова отдыхаем. И не смей отбрыкиваться от питья.

— А может, солнышко, ты хочешь бульончика?

Блондинка скривилась и забрала ладошку из рук матери.

— Милая, заботливая леди, — Аня присела в кресло, пока служанка готовила Сольвейг к очередному подвигу, — организм сам знает, когда и в каких дозах ему принимать. Пока леди Сольвейг не попросит кушать сама, не пытайтесь ее заставить. Это только ухудшит состояние, потому что вместо борьбы с вирусом, организм будет тратить свои силовые резервы на борьбу с ожирением.