Андрей Валентинов - Если смерть проснется

Все это оказалось сложно, но Войчемир старательно запоминал. Вспомнилось, что рядом, в роще, спрятаны две сотни. Выходит, не зря!

— Наше дело — не выходить за укрепления и отбиваться. Еды хватит дня на четыре. А вот когда мы его измотаем… Тогда увидишь!

Стало ясно — самое интересное Сварг держит при себе. Войча не обиделся. Всех тайн командующий не может доверить даже брату. Впрочем, Войчемир кое о чем догадывался. Удода, лучшего братова сотника, здесь не было. Не было и еще кого-то — двоих или даже троих. Наверное, эти сотни спрятаны где-то за линией укреплений. В нужный момент над холмом поднимется черный дым — или белый, это уж как договорено. И тогда Удод вступит в дело…

— Как думаешь…— Войчемир хотел спросить, смогут ли они победить, но вновь успел придержать язык. — Рацимир, он… Догадается?

— Смотря о чем, — Сварг устало провел ладонью по лицу. — Он неплохой рубака, но давно не командовал войском. Кроме того, наш брат не любит слушать советов… Эх, Войча, плохо воевать с братьями, а?

Войчемир вздрогнул от неожиданности:

— Да я… И думать о таком не мог! Где ж такое видано?

— А я мог… И видано это везде. Мой отец убил твоего…

У Войчи захватило дух от этих слов, но возразить было нечего. Он ведь знал! А не знал, так догадывался…

— А Жихослав посылал убийц к младшему брату… Страшно, правда? В обычной войне убивают кметов, а вождей щадят. Здесь — наоборот. И выбора нет — или мы, или нас…

Войчемир подумал, что брат, может, и прав, но верить такому не хотелось. Виноват Рацимир, и только он! Чернобородый нарушил волю Светлого… Или не нарушал? Ведь Кей Мезанмир не успел назначить наследника! Хотел — но не успел.

От таких мыслей Войче стало совсем плохо, и он постарался думать о бое. Но и тут выходило не лучше. Драться придется не с есью, не с ограми, и даже не с «вейском» бунтарей-волотичей. Свои! Но если сестренка Велга отпустила его, то братан Рацимир не пожалеет. Хотя нет, и Велга не пощадит, Узнав, что он Кей. Недаром ведь сон был! Выходит, что повсюду — клин.

Войча оглянулся, окинул взглядом мерцающие огоньки костров, и вдруг вспомнил о том, что так и не решился поведать Сваргу. Дверь! Будь у него Войчемира, Ключ, посмел бы он разобраться с чернобородым? Это не латники, не стрелки из лука! Сдвиг-Земля — подумать страшно! Нет, конечно, он бы не решился на такое. Но если припугнуть? Показать краешек и предложить кончить дело миром?

На миг захотелось немедленно рассказать все Сваргу и слать гонцов в далекую Калачку. Но Войча опомнился. Нельзя, чтобы давняя смерть проснулась. Сначала он пугнет Рацимира, затем придется заняться Уладом, а там… А там Ключ сам повернется в Двери! Может, Первые тоже не собирались рушить землю. Толкнул Косматый под локоть, и пошла смерть гулять! Пусть спит — и сегодня, и завтра, и через сто лет…

С тем Войчемйр и успокоился, и даже предстоящий бой показался не таким страшным.

Наутро поле было не узнать. Из лесу один за другим выходили отряды в сверкающих на солнце доспехах. Ржали кони, ветер полоскал красные стяги. Войско Рацимира строилось ровной линией, охватывая позиции Сварга с флангов. Войча долго прикидывал, сколько же всего привел чернобородый. На опушке стояло не меньше двух тысяч, ко в лесу могло прятаться столько же. Даже если несколько сотен Рацимир все же отослал к Савмату, врагов оставалось много — слишком много.

Впрочем, никто не спешил. Кметы долго строились, ровняли ряды. Потом издалека донеслась песня — давняя, еще с огрских войн. Войча хорошо знал ее

— песню часто пели перед боем сполотские воины. Но теперь бой предстоял не с ограми…

Метки наши стрелы, как удар соколий!

Братцы, крепче держите оружье!

Едем править вражьих детей!

Легки наши кони, как ветры степные!

Братцы, крепче держите оружье!

Едем править вражьих детей!

Сильна наша злоба, словно яд гадючий!

Братцы, крепче держите оружье!

Едем править вражьих детей!

Песня еще не стихла, когда вперед выехали несколько всадников и, не торопясь, направились к ближайшей засеке. Войча понял — намечался «герц». Альбиры выкликают врага на бой, чтобы похвалиться силой да удалью. Когда-то, еще в Ольмине, Войча мечтал о настоящем бое, чтобы вот так же выехать перед строем на боевом коне, прокричать свое имя и вызвать соперника на поединок. Про то и в песнях поется, и в сказках сказывается. Но теперь выехавшие на поединок смельчаки показались не героями, а какими-то недоумками. Что толку лихость зазря показывать? Бой начнется, тогда и будет время саблями огрски-ми помахать! И Войча ничуть не удивился, когда Сварг послал с гонцом приказ: на поединки не выезжать, с мест не сходить — ждать.