Андрей Валентинов - Если смерть проснется

Они шли — почти бежали — по темным дворцовым коридорам. Войчемир, все еще не веря, что жив и на свободе, старался внимательно слушать Кледу. Итак, вчера Рацимир уехал к хэйкану…

— Он боится, что Сварг договорится с Шету. Ведь Челеди…

Да, конечно, жена Сварга — родная сестра повелителя огров!

— Сварг со своими кметами стоит на старой границе. Рацимир послал войско, но боев еще не было. Может, договорятся…

— Ясно! — вздохнул Войчемир. — А остальные?

— Улад жив! — быстро проговорила сестра. — Он был ранен, но сейчас выздоровел. Он в Валине. А Валадар…

Что с ним? — радость, что малыш Улад жив, вновь сменилась тревогой. — Он ведь бежал!

Убили его… Говорят, бродники. Многие не верят, ведь бродники любили Валадара…

— Многие считают, что это отец, — в голосе Мислобора звучала боль. — Я его спрашивал… Он сказал, что дядя Валадар хотел собрать войско… Дядя Войча, почему они так делают?

Сказать было нечего, хотя ответ ясен. Железный Венец! Венец Кеев, будь он проклят! Из-за него убит отец, Кей Жихослав, теперь смерть пришла к братану Валадару… Кто следующий?

Страшные вести не заставили забыть об осторожности. Войчемир то и дело поглядывал по сторонам. Но вокруг все спали — кметы, челядь, даже сторожевые собаки у дверей. Диво! Ведь так не бывает! Это же Кеевы Палаты!

— Он так и говорил, — Кледа поняла, о чем думает брат, — мол, не бойтесь, вечером все заснут…

— Кто?! — Войчемир даже остановился. Выходит, сон-то не простой!

— Рахман какой-то. У него имя странное. Те ли Уж, то ли Ужик…

Войча чуть не захохотал, но вовремя сдержался, закрыв для верности рот ладонью. Ну, Ужик! Ну, заморыш! Не стал мелочиться — усыпил весь дворец, а то и весь Савмат. А что, с него станется!

— Он позавчера приходил, — добавил племянник. — Серьезный такой, плащ черный…

Войче вновь захотелось рассмеяться, но он коротко бросил «Ясно!», решив, что обсудить случившееся сможет позже — вместе с Ужиком. Впереди была дверь, за нею — задний двор, тот самый, откуда они с заморышем отправились в Акелон.

— Я коня у ворот привязал, — Мислобор кивнул в темноту. Войча хлопнул паренька по плечу и ускорил шаг. Все потом! Сейчас на коня — и подальше отсюда.

— А вы? Вы-то как?

Страшная мысль заставила замереть на месте. Рацимир скоро вернется. Мислобор — его сын, Кледа — сестра, но и Валадар, и сам Войча — не чужие!

— Думаешь, я боюсь? — грустно улыбнулась девушка. — Чего мне бояться, Войчемир? Да и не тронет он меня. Кеи не убивают сестер…

— А я ему сам скажу! — Мислобор резко мотнул головой, отчего шлем съехал на правое ухо. — Пусть меня в поруб посадит! Пусть один останется! Совсем один!

— Ты не скажешь! — Кледа обняла племянника и поправила шлем. — Мы с Мислобором этой ночью спали — как и все. И пусть Рацимир думает что хочет!

Войча задумался, решив, что сестричка права. Наибольший брат — не зверь и не безумец. Просто он делает то, что когда-то делали его отец, его дед, прадед и прапрадед…

— Ладно! — Войча вздохнул и, притянув к себе Кледу и племяша, крепко прижал обоих к груди. — Поеду! А вы это… спать идите!

— Далеко ли собрался, маленький глюпий Войча?

Руки похолодели. Войча сглотнул и медленно-медленно, все еще надеясь, что ошибся, обернулся.

Кто-то высокий, худой, широкоплечий стоял в воротах, небрежно опираясь на громадный двуручник.

— Хальг…

— Ай-яй-яй! Нехорошо есть! — голос Лодыжки звучал холодно и насмешливо. — Глюпие кметы решили поспать, а глюпий Войча — чуть-чуть убегать и немножко обманывать старого злого Хальга! Маленький Войча хочет, чтобы старого Хальга выгнали, как паршивого пса?

Сканд не двигался с места, но Войчемир знал — не убежать. Лодыжка… Ну конечно, он ведь служит Рацимиру!

— Бедный старый Хальг плохо спит. Бедный старый Хальг не боится сполотских колдунов. Не бойся и ты, маленький и очень глюпий Войча, Хальг не выпустит тебя! Старый Хальг теперь — палатин Светлого. Кей Рацимир платит мне много серебра, и я хочу получать его и дальше. Иди назад, в свою яму, глюпий Войча!

Надежды не было. Рацимир знал, кого назначить палатином — сберегателем дворца. Хальг служит Кеям — за серебро, за полновесное сполотское серебро.

— Хальг! — голос Мислобора прозвучал резко, совсем по-взрослому. — Я — сын Светлого. Пока отца нет, я — главный…

— О, нет-нет, Кей Мислобор! — сканд покачал головой и вновь усмехнулся. — Когда ты станешь Светлым, то сможешь приказывать старому злому Хальгу. Но сейчас не тебе отдавать приказы. Чего стоишь, глюпий Войча? Иди назад, в свою яму!