Андрей Стригин - Последний блюз ночных

Тем временем жрецы лесного Скита принялись заготавливать хворост, женщины усадили малышей на цветущей поляне, между ними садятся Вышень и Тарх, трогательно звучат флейты и разносится торжественное пение.

Пещь Ра заполняют сухими ветками, и словно свет включается в Капище Рода, а воздух наполняется запахом цветов и душистого мёда. В этот момент, подъезжают всадники, лошади в мыле, люди тяжело дышат, вероятно, изрядно торопились. Замечают нас, сидящих у разлапистого орешника, Йогиню, стоящую в окружении женщин-жриц, от удивления глаза становятся квадратными, спешились, отдают поводья подбежавшим крепким хлопчикам, озираясь по сторонам, подходят к нам.

— Не иначе волшебство? — спрашивает меня краснощёкий, растеряно теребя курчавую бороду.

— Можно сказать и так, — уклончиво говорю я.

— А эта красавица… и есть Баба Яга? — в замешательстве говорит он.

— Матушка Йогиня, — недоброжелательно отвечает Катя, презрительно сощурив глаза, пытаясь взглядом испепелить мужчину, во взгляде которого появляется отвращение, когда замечает в Пещи Ра заготовленный хворост.

— Обликом прекрасная, душой черна, — напарник краснощёкого, широкоплечий мужчина, с булавой на поясе, презрительно сплёвывает под ноги.

— Преждевременно не суди то, о чём не имеешь представление, — словно очнулся всегда молчаливый Осман, по его телу прокатились бугры мышц, лицо каменеет.

Широкоплечий мужчина оценивающе глянул на него и благоразумно посчитал не продолжать диалог.

— Я так понимаю, вы тоже гости? — краснощёкий добродушно улыбается, но в глубине глаз таится настороженность.

— Пожалуй… да, — задумался я.

— Вы не возражаете, если мы расположимся рядом, — улыбнулся он, но в его взоре чётко улавливаю стальной блеск, словно от хорошо заточенной булатной сабли.

— Как хотите, места много, — пожимаю плечами я, что-то мне не нравятся они. Вот и располагаются так, чтоб мы были как бы в окружении, луки сняли, колчаны со стрелами положили у ног. Мужчин пять человек и все, как один, крепкие как молодые дубы, лица обветренные, кое-кто имеет шрамы — характерные следы от боевых схваток, непростые они люди, такие, ради простого любопытства не станут проделывать столь неблизкий путь.

Йогиня взмахивает руками, вздрогнули скалы, покатились мелкие камушки и внезапно с шипением вырываются светлые потоки воды и, водопадом проливаются на землю.

— Колдовство, — цедит сквозь зубы один из окружения краснощёкого, поддевает стрелу, кладёт рядом с луком. Теперь я не сомневаюсь, замыслили они недоброе дело, тихонько толкаю Османа, он глазами показывает, что понимает ситуацию.

— Приготовь ствол, — шепнул Косте Сталкеру.

Йогиня подзывает к себе мальчика и девочку, подводит к водопаду, ставит под журчащие струи. Девочка невольно ойкает от холода, а мальчик серьёзный и важный, свысока, поглядывает на притихших сверстников. Вероятно, сегодня посвящать будут только их.

Но долго детей под холодными струями не держат, Йогиня выводит их из-под водопада и передаёт жрицам, облачённых в длинные, ниспадающие до земли, белые одежды. Те быстро раздевают их, обтирают мягкими покрывалами и надевают, белоснежные рубахи, на головы детям, возлагают венки из луговых цветов. Завораживающе льётся музыка, радостью наполняются сердца, лица спутников краснощёкого разглаживаются и сам улыбается как дитя. Неожиданно встрепенулся, встряхивает головой:- Наваждение, — зло цедит он, — чёрное колдовство.

— Тебе что-то не нравится? — набычился Осман.

— Всё не нравится, воин, мне не по душе убийство детей. Или тебя это забавляет? — с вызовом говорит он.

Осман чешет голову:- А с чего вы взяли, что детей убьют?

— Вы первый раз на обряде? — вкрадчиво спрашивает краснощёкий.

— Да, — спокойно отвечает аварец.

— Так вот что я вам скажу, — краснощёкий подвигается к нам и тихо говорит, — мы прибыли сюда, чтоб извести эту злобную, — он запинается, глядя на лучившееся добротой лицо Йогини, но собирается силами, продолжает, — под её внешностью срывается злобная старуха — Баба Яга.

— Угу, Костяная Нога, — насмешливо хмыкает Катя.

— Верно, — в некотором замешательстве соглашается он. — Так вы с нами или нет? — его курчавая борода воинственно вздёрнулась.

— Так понимаю, вы нацелились убить Йогиню, якобы спасти детей? — со скепсисом говорю я, глядя на сидящих в отдалении Вышеня и Тарха. Мне ясно как день, они прекрасно знают о замыслах против Йогини, но не проявляют беспокойство, значит всё под контролем.