Елена Колоскова: Целитель и сид

О заручился поддержкой Тета и они предоставили ему трофейный меч Хаоса, чтобы с его помощью можно было убить посла сидов и сорвать переговоры. Таким образом, брак бы точно расстроился.

— А о том, что в таком случае начнется война с сидами, он не подумал? — вырвалось у меня.

— К несчастью, такие люди мыслят не так дальновидно, как ты, — сказал Рейвен. — Прошло уже несколько столетий, а память у людей короткая. Они забыли, кто мы и что мы.

По моей комнате пробежал магический ветер, а кожу закололо от силы, которая исходила от сида.

— Данна! Не здесь, вы обещали, — напомнила я, стараясь хотя бы внешне остаться спокойной. — Кстати, а откуда люди с Тета узнали, куда вы прибудете?

— А они и не знали. Предполагали, и их догадка была верна. Меня чуть не погубила привычка. Я появился в месте Силы в Тригоне, о чем имеются неоднократные упоминания в людских летописях. Там легче пересекать грань, чем в Ламаре. Образно говоря, я срезал путь, — пояснил сид.

— Вот как… Но господин Колин не вероятностный маг, как же так?

Сид отсалютовал мне пустой чашкой, заглянул в нее и жестом подозвал служанку, чтобы она наполнила чашку снова.

— Он использовал артефакт как приманку для мораков. Такие вещи нельзя хранить без ножен. Он поместил меч в месте Силы, а когда я пересек грань, резонанс вызвал тварей Хаоса. Чтобы замедлить, Колин с подручными стреляли в меня. Мораки напали, так что заговорщики не стали рисковать и ушли, не успев добить меня.

Значит, в него стреляли, а потом натравили зверей. Что же нужно, чтобы действительно отправить сида на тот свет? Теперь я воочию убедилась, какая это живучая раса.

Какое счастье, что сид не приходил ко мне домой, иначе господин Колин напал бы на меня еще раньше. Неизвестно, чем бы это кончилось… для меня.

— Ну и ну… Вот это история, — сказала я, все еще находясь под впечатлением от услышанного.

События завязались в такой причудливый узор, что просто диву даешься, как такое вообще возможно.

Сид задумчиво смотрел на меня, и мелкие морщинки у глаз и рта стали более заметными. Он очень устал, внезапно поняла я. События последних дней и та схватка в мире сидов его здорово вымотали. Молчание затягивалось…

— Что? — спросила я, чтобы нарушить тишину.

— Ты мне кое-кого напоминаешь.

— И кого же? — удивилась я.

— Одну женщину. Вы могли бы быть сестрами, но это невозможно, — так же задумчиво сказал он, рассматривая меня.

«Сестрами?» Сердце заколотилось быстро-быстро, а ладони вспотели от волнения.

— А кто эта женщина?

— Неважно. Ее давно уже нет. И закончим на этом. Больше ни о чем меня сегодня не спрашивай, — тяжело сказал он, заканчивая серьезный разговор. — Кстати, здесь чем-нибудь кормят? Я сегодня еще не ел.

— Данна, почему вы не сказали? — засуетилась я, на время отбросив мысли о той, другой женщине. — Дине, принеси сыры, хлеб и вино. Данна, вы будете свиную грудинку?

Он сказал — не спрашивать сегодня. Но ведь я могу спросить позже? У нас ведь впереди вечность? Еще я не успела спросить, чем кончилась схватка с Хьюго, но это тоже придется отложить на потом.

Впрочем, как оказалось, «потом» откладывалось на неопределенное время.

На следующий день воины Тета сняли охрану и перекрыли Врата, отрезав Ламару от столицы Империи и остальных обитаемых миров.

Так началась осада Ламары.

В академии объявили мобилизацию. Я проходила по спискам как Целитель, так что меня приписали к госпиталю около Западных ворот, чтобы я могла оказывать раненым помощь.

Захватчики, вероятно, были настолько уверены в своей победе, что не торопились штурмовать город. Мы не могли отправить известия в метрополию. Через некоторое время, конечно, в столице поймут, что что-то не так, но время будет упущено.

Весь день прошел в хлопотах и приготовлениях к штурму. Со складов привозили песок, чтобы тушить пожары, а городские водовозы бесплатно наливали воду всем желающим с той же целью.

Я слышала от Ингибьорг, что в Нижнем городе случилось несколько погромов с грабежом продуктовых лавок, но ничего серьезного. Страже удалось подавить панику на корню.

После обеда мне довелось наблюдать удивительную сцену.

Нас навестил Винсан Суэрте. Я уже приготовилась к очередной словесной схватке, но он пришел не ко мне, а к Ингибьорг. О чем они говорили, присев у окна в галерее, я не слышала, но меня поразило выражение лица Суэрте. Нежность и, не побоюсь сказать, любовь у такого прожженного циника?