Евгения Зинина - Дневник, которого не было

Несколько дней действительно было все спокойно, сизый дымок поднимался с соседних холмов, небольшие отряды солдат можно было встретить в лесах, патрулирующих окрестности. Мы, наконец, смогли вздохнуть спокойно. Они, конечно, выглядели неопытными, но гордости у них было не отнимать, еще бы — при мече и на службе, охраняющие покой простых трудовых людей.

Все случилось одним из тихих звездных вечеров, когда солнце уже растекалось золотисто-багровым пламенем на горизонте, и туман спустился так низко, что касался верхушек сосен. Подсвеченный огненными лучами, он нависал зловещим занавесом над деревней и казался красным, как кровь. Птицы смолкли, и лишь иногда было слышно истошное карканье одинокой вороны. Влажный воздух дрожал от напряжения, ощущение угрозы повисло в звенящей тишине, но, похоже, никто ничего не подозревал. Только я ходила какая-то сама не своя, мне казалось — должно случиться что-то ужасное.

Вечером деревня немного оживлялась, на центральной площади начала собираться молодежь и опять затевались танцы. У пивной Макфера, как всегда расселись на лавочке завсегдатаи, потягивая крепкий эль. Молодой лейтенант Тиан и несколько солдат из его отряда тоже были навеселе, пребывая в прекрасном расположении духа. Собирались на скамеечке девушки, поглядывали на них и оживленно шептались. Женщины созывали по домам своих детишек.

Иногда мы с братом ходили на площадь вместе, но я не танцевала, больше любила смотреть. А когда его призвали в ополчение, мне там и вовсе делать было нечего, да и времени не оставалось.

Закончив все дела по хозяйству, и присев на веранде на стул я вытянула уставшие ноги и вслушивалась в звуки окружающего мира. Все казалось таким тихим и спокойным, но ощущение тревоги все с той же силой сжимало в ледяном кулаке мое сердце. Вдруг я увидела, как на вершины скал Гростата медленно и неотвратимо наплывает огромная черная грозовая туча, принося с собой ледяные ветры, ослепительные вспышки молнии распарывали ее изнутри. Я вдруг быстро встала и вошла в дом, наверное, впервые в жизни задвинув тяжелый засов, затем погасила все свечи. Тихонько заглянув в спальню к маме, я убедилась, что она крепко спит. Я ушла в свою комнату и попыталась успокоиться и уснуть, но сон никак не шел. Было слышно, как косой дождь хлещет одинокие деревья на скалах, и ветер начал подвывать на чердаке и в дымовых трубах.

Не помню, сколько времени прошло, я внезапно проснулась и поняла, что задремала. Меня разбудили звуки далекого сражения, и я резко села, не веря своим ушам. Все это происходило не где-то там, далеко, оставаясь лишь преувеличенными слухами, все это было здесь, на соседних холмах, откуда сейчас доносились предсмертные крики людей. Липкий страх сковал мое тело. Я некоторое время не решалась пройти к маме в комнату, чтобы посмотреть, как она, мне казалось, что под моей кроватью засел темный эльф, который немедля схватит меня за ноги. «Ну что за детские глупости!», — одернула я себя, должна уже повзрослеть. Но, когда мама проснулась и тихо позвала меня, я, тут же не раздумывая, побежала в соседнюю комнату.

Я проснулась очень рано, так и уснув вместе с ней на кровати, помню только, как утешала ее, положив ее голову к себе на плечо.

Тишина — это было первое, что я услышала. Наверняка люди тихо сидели по своим домам и боялись и нос показать на улицу. Тишина настораживала. Чем окончилась та битва? Эльфов прогнали? Я не знала, что таится в этом тревожном утреннем воздухе, который был так нарочито спокоен. Мои птички начали волноваться, и я тихонько выскользнула из постели, чтобы не потревожить свою маму.

Открыв засов, я осторожно выглянула на улицу, странно, но ночью страх был намного сильнее. От влажной земли пахло дождем, солнце еще не взошло, но его кровавые лучи уже окрасили нижние слои густого тумана. Облака рассеялись и еще чуть блестели в небе последние утренние звезды. Я увидела, что я далеко не единственная — люди тихонько выходили из домов, переговариваясь вполголоса и даже шепотом, потихоньку принимаясь за свои дела. Два слова повторялись в разговорах постоянно, люди произносили их с каким-то благоговейным мистическим страхом — «…Черный Принц… Черный Принц…». Правда, никто, похоже, ничего толком не знал, известий с поляны не было.

Но война войной, а дела все же делами.

Тимберд с двумя самыми крепкими фермерами обходил дома, пытаясь набрать еще добровольцев, чтобы сходить в лагерь, где ночью шло сражение.