Линн Флевеллинг - Ларец Душ

— Это же важнейший вопрос!

- У меня сложилось впечатление, что от Герцога Рельтеуса.

- Ах да, его новый дружок. Лорд Серегил и его мальчишка нынче весьма популярны в тех кругах.

- Тем более, следует воспользоваться ими, тебе не кажется? — спросил Мальтуз. — Иначе зачем бы ему вообще приходить ко мне?

- Не будь идиотом, Мальтуз! С тем же успехом Серегил может запросто заложить тебя Рельтеусу и его своре. Видимо, настала пора твоим приятелям стать жертвами какого-нибудь несчастного случая.

К ужасу Алека Мальтуз в ответ промолчал.

- Ступай домой, да держи язык за зубами, — сказал Ланеус. — Я подумаю относительно деталей.

- Как считаешь, не следует ли рассказать остальным? Мы же все в опасности.

- Он не называл иных имен, кроме твоего. Было ли что-то, что заставило тебя подумать, будто он подозревает кого-то ещё?

- Да, только не знаю, кого именно.

- Я позабочусь об этом, Мальтуз. Ступай домой.

Расстались оба достаточно напряжённо.

Алек дождался, пока в комнате погаснет свет, а затем выбрался обратно тем же самым путём.

Он как раз зажигал светильники в их гостиничной комнате, когда вошёл Серегил. Он шлёпнулся в одно из кресел возле пустого очага и стянул с себя сапоги:

- Неплохая выдалась ночка. Ну а у тебя как дела?

- Мальтуз направился прямиком к Ланеусу, — сказал ему Алек. — И тому не слишком-то понравились его известия. Он подозревает что ты сказал Мальтузу не всё, что тебе известно, и что ты можешь работать на Рельтеуса. И ещё, похоже, что он…. Ланеус, то есть… в общем, он задумал прикончить нас.

- В самом деле? Что ж, он крут. Ещё что-нибудь?

- Это всё, что ты можешь сказать? Серегил, он собирается убить нас!

- Ну так, на он первый, верно? Начнём волноваться, когда это произойдёт. Что конкретно было сказано?

- Только то, что Ланеус обо всём позаботится.

- Ну, тогда нам непременно следует избегать совместных с ним трапез. Конечно, не думаю, что он станет марать свои собственные руки.

- Да что такое ты сказал Мальтузу, из-за чего весь сыр-бор?

- Всего лишь сделал вид, что знаю больше того, что мне известно на самом деле, и в качестве козыря подкинул идею про покушение. Мальтуз побледнел, и хотя он это категорически опроверг, я почти уверен, что он лгал.

- Но на кого? На Форию или на Элани?

- Не знаю. На обеих? Я сделал всё, чтобы он в итоге выбросил эту идею из головы.

- И думаешь, он тебя послушает?

Серегил вздохнул.

- Понятия не имею. Если он расскажет об этом Ланеусу, возможно и нет.

- Повторяю, вступая с ним в этот разговор, ты подвергаешь себя слишком большому риску. Как было спокойно, когда они не брали тебя в расчёт! Теперь они знают, что тебе что-то известно. Он же не предложил тебе стать соучастником заговора, стало быть, отныне ты представляешь для них угрозу.

- Посмотрим.

Алек по-прежнему пребывал в неуверенности.

- Думаю, нам следует быть предельно осторожными.

- Как всегда, тали, — Серегил потянулся к руке Алека и поцеловал тыльную часть его ладони.

Алек присел к нему на ручку кресла.

- Ты отправил ответ Кота?

- Да. Угадаешь, где он в итоге очутился?

- У Рельтеуса?

- Тепло. У Герцога Кирина. Я кстати, взглянул на то, что находится за тем кабинетом в библиотеке. Там потайная комната, спускаться в которую приходится по весьма ненадёжным ступеням.

И пока Алек не задал свой вопрос, он поднял руку и сам рассказал ему про свои ночные похождения, включая найденный там смертельный яд.

Алек покачал головой:

- Думаю, у него в доме нам так же следует избегать еды. Так, получается, они собирают информацию дольше, чем Элани знакома с Даносом?

Серегил задумчиво намотал на палец свой тёмный локон:

- Да. И на ту охоту их собрало нечто большее, чем амбиции Рельтеуса. Быть может, ты сумеешь как-то проработать эту идею, когда будешь разговаривать с Элани во время нашей следующей с ней встречи.

ПОСЛУШНЫЙ СЫНОВНЕМУ ДОЛГУ, или слишком уж усердный шпион, Данос писал письма часто. В Римини они доставлялись королевской курьерской почтой, представлявшей собой целую сеть из искуснейших всадников, раскинувшуюся от столицы до самого фронта. У Клиа и прочих офицеров высшего командования имелись свои, прикрепленные к лагерю гонцы, но для всех прочих был один общий курьер, появлявшийся от случая к случаю. Он доставлял почту тех из младших чинов, кто умел писать сам или мог заплатить тому, кто мог написать письмо по чужой просьбе. Приехав в лагерь эскадрона, гонец обычно вешал свою кожаную сумку на шест возле поварской повозки и оставлял её там на денёк-другой, а затем забирал, полную писем, и уезжал обратно.