Александра Лисина - Некромант на свободе

Да. Видимо, бывает. Со мной вообще чего только не бывает…

— Удивительно… что ж, примите мои поздравления, барон, — несколько растерянно сказал граф Экхимос, нарушив воцарившееся неловкое молчание. — Признаться, я совсем не ожидал услышать сегодня такие новости, но рад, что ваше будущее стало более ясным. Полагаю, теперь ваши трудности решатся гораздо быстрее.

— Да, конечно, — непослушными губами вымолвил я и, прикрыв глаза, буквально рухнул в свое кресло. После чего надолго отрешился от всего происходящего, впервые задумавшись над тем, что, оказывается, даже после многих лет практики я все еще очень плохо представляю, что же это такое — проклятие умирающего некроманта…

Остаток дня я провел как в дурном сне: заявление «светлых» выбило меня из колеи настолько сильно, что большая часть последующих событий прошла, совершенно минуя мое взбудораженное сознание. Я машинально что-то отвечал, вежливо улыбался, расшаркивался и всячески изображал радушного хозяина, однако мои мысли в это время витали очень далеко.

Леди де Ривье, оставив свою подпись в привезенных бумагах, вскоре покинула замок, сославшись на срочные дела. Следом за ней, предварительно наложив на мой дар ограничивающее заклятие, ушел и мастер Лиурой. Заодно прихватив протокол освидетельствования, заявив, что его еще нужно будет подать на рассмотрение в Совет магов и занести в общий Реестр. Граф Экхимос на какое-то время задержался, взяв на себя обязанность провести королевских надзирающих по первому этажу замка, чтобы показать объем предстоящих работ. Потом заставил их подняться на стены, что-то рассказывая и тыкая пальцем в сторону виднеющихся вдалеке деревень. Но где-то через пару часов вернулся в холл, о чем-то договорился, подписал какие-то бумаги и, проводив шумно отдувающихся толстяков к телепортационной арке, витиевато со мной попрощался. Попутно заявив, что господин Бодирэ переселится в замок уже завтра, чтобы вплотную заняться своими обязанностями.

Я вяло кивнул, отстраненно подумав о том, что смогу поселить его только в подвале, и неохотно поднялся с кресла. Затем проводил продолжающего что-то говорить графа во внутренний двор, с оттенком раздражения подумав о том, что на целых два года лишен права подписи. Скомкано распрощался, тем самым вызвав неудовольствие опекуна. Но не обратил на это никакого внимания, машинально закрыл за его спиной телепорт и, рассеянно погладив слегка потеплевший амулет на груди, присел на краешек каменной тумбы.

Итак, количество проблем продолжает расти…

Мою милость пытаются активно загнать в кабалу, навесить пожизненных долгов, гнусно ограбить и все это изящно прикрыть королевскими приказами. Более того, меня принимают за малолетнего идиота, искренне верят в то, что им все удастся, и пока не представляют, НАСКОЛЬКО им повезло застать меня сегодня врасплох. Потому что дар… мой новый непонятный дар, которого у меня совершенно не могло открыться, но который тем не менее, все-таки проснулся… это — просто грандиозная подстава и первая, пожалуй, настоящая трудность, которая надолго займет все мое внимание.

Но могло ли случиться так, что бастард Невзуна вдруг унаследовал от отца не «темный», а «светлый» дар? При том, что многие поколения магов в этом роду принадлежали, вне всякого сомнения, к потомственным мэтрам? А если считать, что когда-то ОЧЕНЬ давно в их крови гуляла и толика «светлого» дара, о чем впрямую говорилось в длинной родословной барона, то могла ли она пробудиться через такой громадный промежуток времени? И если могла, то тогда почему это случилось так поздно?

Вряд ли барон рискнул бы бросить сына на алтарь, если бы знал, что он — одаренный. Думается мне, в этом случае он использовал мальчишку намного более эффективно. Скажем, забрал бы сначала его силу и лишь потом замучил до смерти. Но раз этого не произошло… видимо, барон или плохо знал теорию, во что, вспоминая о его супруге и дочечке, было трудно поверить, или же на тот момент у мальчишки не имелось никакого дара. А открылся он лишь на пороге смерти. Как раз в тот недобрый момент, когда Нич проводил над ним ритуал перемещения душ .

Хорошо. Допустим, так и было. Я даже готов предположить, что мое переселение могло спровоцировать пробуждение дремлющего в пацаненке дара. НО! Я почти сразу наложил на него свою Печать, которая, судя по тому, что мои старые артефакты остались послушны, какую-то часть моих прежних сил в себя все-таки вобрала. Следовательно, должна была, как минимум, остановить развитие дара на прежнем уровне, а как максимум — просто обязана была задавить его в зародыше.