Екатерина Скибинских - Императрица после смерти

- АЙ!!! Чтоб тебя и твою вазу в придачу! - вскрикнула Наследница, сморщившись от боли.

После этого я отрешился от всех мыслей, занявшись лишь вытаскиванием осколков. Мое острое зрение позволяло заметить мельчайшие, а ногти, которые при желании становились длинными и острыми использовались мною вместо пинцета. Вскоре я вытащил все осколки с правой ноги лэрры. Неслышно перевел дух. Даже если забыть о том, что эта девчонка наша Наследница, мне не хотелось причинять ей боль. Судя по застарелому страху, изредка мелькающему в ее глазах, она достаточно пережила в своей жизни. И она совсем не похожа на тех дам, которых я знал. Она сейчас представляла собой довольно сексуальное, я бы даже сказал эротичное зрелище. И при этом явно, что у нее по этому поводу не было ни единой мысли. Она такая хрупкая и нежная. И маленькая. Совсем еще ребенок. Кто же осмелился причинить ей боль? И тут мне как морозом по коже - она сказала "отец". Может ли быть такое правдой? Я опять вздрогнул, вытаскивая особенно большой осколок со второй ноги. И, судя по всему, причинил ей сильную боль. Она, ничего не говоря, ударила меня свободной ногой по подбородку. Не сильно, но ощутимо, я, кажется, даже зубами слегка клацнул. Это она правильно, мне нельзя отвлекаться. Даже лишняя минута, прожитая ею, дает моему народу силу. Ведь изначально мы были сильнее, наш дракон стоил всего войска Светлых. Поэтому они его и уничтожили. Мало кто знает, что наш дракон, а теперь Наследник, позволяет нам накапливать силы, и при его правлении мы становимся очень сильными, даже после его смерти сохраняя некоторое время способность без страха выходить на свет. Их же дракон на это не способен. Поэтому я должен сосредоточиться на своей госпоже. Наследник без малейших ранений приносит больше пользы и дает больше силы. Лэрра сидела тихо, больше не дергаясь. Наверное, обдумывает мою казнь. Хоть она и говорила что-то про сохранение моей жизни, но не думаю, что сейчас она все еще придерживается этого мнения.

- Прости, пожалуйста, я не хотела. Я буду спокойно сидеть, - внезапно услышал я от нее.

Она ЧТО сказала??? Извинилась?! Поверить не могу! Я ей причинил боль, а она извиняется... Кто же она такая? Я ошалело посмотрел на нее, до последнего не веря в то, что ее слова это не шутка. Но у нее был такой покаянный и жалобный вид, что я просто впал в ступор, от шока отпустив ее ногу с все еще не вытащенным последним осколком. И при этом забыл, что любое прикосновение приносит ей боль. Она ничего не сказала, лишь скривилась от боли. Я опомнился и вернулся к прерванному занятию. Оуэри корбэн! Мне высказали неоправданно высокое доверие после всего, что я сделал, а я вновь причинил Наследнице боль. Если она все же оставит меня в живых, я выполню любую ее самую безумную просьбу. А вообще в этом мире что-то не так. Наследница все спускает с рук. Насколько я знаю историю, все прошлые Наследники отличались отвратительным характером и садистскими наклонностями. Они почему-то думали, что раз империя Темная, то и они должны вести себя, как отбросы общества. Исключение лишь последний Наследник. Он был справедливый, не свирепствовал, но над неугодными он ставил эксперименты. Что тоже не делало ему особой чести. А лэрра... Кажется, она другая. Точно с миром что-то не так. Еще чего доброго дойдет до того, что мне будет указывать какой-то рядовой, а я с радостью буду выполнять приказы или, что я буду сидеть в одной комнате со шлюхой, не испытывая к ней отвращения. Что-то мои раздумья не туда меня завели.

Вот и все, последний осколок извлечен. Только кровь все еще продолжает сочиться. В чем дело? Ваза не могла быть отравлена. Это же ваза. Ох, каргат! Она же человек. Я и раньше слышал насколько у них медленная регенерация, но теперь убедился воочию. Лэрра глубоко вздохнула. Я поднял голову и встретился взглядом с ее глазами, полными слез. Каргат, я все же был слишком неаккуратен! А она, хоть и Наследница, но все же женщина. А женщины любят поплакать по поводу и без. И так удивлен, что раньше не разревелась.

-Лэрра, не расстраивайтесь, я не хотел причинить вам боль. Не нужно плакать, ударьте меня, если вам станет легче, - предложил я, невольно сравнивая ее с нашими женщинами. Сейчас, как типичная представительница слабого пола, она разразится потоком слез, обвинит меня во всех бедах (ну, в большинстве я виноват, признаю, хотя последнее, чего бы я желал - это причинить ей боль, но с первой нашей встречи я только этим и занимаюсь), ударит меня и прижмется к моей груди, продолжая плакать.