Александр Рудазов - Архимаг

— Потерпишь, раб, — хмуро отрезал маг. — Вы, джинны, можете терпеть сколько угодно. Думаешь, я не знаю?

— Да, хозяин, но это не значит, что нам это нравится, — недовольно пробубнил Хубаксис. Однако больше он голоса не подавал. Тишину нарушало лишь поскрипывание перышка.

Новый звук послышался только в два часа ночи. Луис пробудилась и захотела пить. Поскольку у нее не было привычки держать напитки в спальне, она с максимальной осторожностью прокралась к холодильнику. Будучи полицейским-профессионалом, Ванесса реагировала на чьи-то шаги по ночам одинаково — вскакивала с кровати, выхватывала пистолет из-под подушки и орала: «Стой, стрелять буду!» Иногда она после этого стреляла. Обычно все-таки сдерживалась, но испытывать судьбу все равно не хотелось. Поэтому Луис поневоле приучилась ходить на цыпочках и очень тихо.

Она открыла дверцу и пораженно застыла, словно жена Лота. В холодильнике сидел крылатый чертик размером с сирийского хомячка и деловито, будто так и надо, заглатывал сосиску вдвое больше его самого. Луис медленно зажмурилась. Снова открыла глаза. Ничего не изменилось.

— Стучаться надо, прежде чем дверцу открывать, — поучительно сообшил уродливый лилипут.

— А… а… а… — выдавила Луис.

— Главное — не кричать. Мы же не хотим разбудить всех остальных? — задал резонный вопрос уродец. — А лучше просто не обращай на меня внимания. Между прочим, меня здесь вообще нет. Я тебе снюсь.

Луис медленно захлопнула дверцу холодильника. Прислонилась к белой поверхности спиной и несколько секунд постояла неподвижно. Потом повернулась и решительно дернула за ручку.

Чертика внутри уже не было. Зато осталась недоеденная половинка сосиски. Если присмотреться, еще можно было разглядеть отпечатки крошечных зубов.

Луис внимательно посмотрела на сосиску. Подумала.

Потом она съела ее сама.

Ванесса проснулась, когда солнце уже давно встало. Солнечный свет заливал всю комнату, напоминая, что октябрь — это все-таки не декабрь, а Калифорния — не Аляска.

Креол сидел в той же позе, в какой она оставила его вчера вечером. С одной небольшой разницей — сейчас его голова покоилась на книге, а глаза были закрыты. Похоже, маг все же переоценил свои способности, когда говорил, что теперь долго не будет нуждаться в сне. Ванесса уставилась на него с умилением — почти так же, как она смотрела на Флаффи, когда коту надоедало возиться с плюшевой мышкой и он, вытянув хвост, засыпал прямо посреди комнаты.

Скосив глаза вниз, она обнаружила и Хубаксиса. Несносный джинн, послав к чертям всю конспирацию, спал прямо у нее на животе. Сначала она хотела стряхнуть его на пол, но спящий джинн выглядел гораздо симпатичнее, чем летающий и говорящий скабрезности, и Вон решила пощадить наглеца.

Но вставать все равно было нужно, поэтому она аккуратно выскользнула из-под одеяла, стараясь не потревожить разнежившегося Хубаксиса. Впрочем, он все равно пробудился.

Вон, не обращая внимания на протирающего глаз джинна, приблизилась к Креолу и осторожно заглянула ему через плечо. За ночь маг умудрился исписать почти сотню страниц. Ванесса снова поразилась его работоспособности. Может быть, он использовал какую-то магию?

Креол уснул на середине предложения. На этом листе не было бессмысленной абракадабры, все слова были понятными, и Ванесса начала с любопытством читать.

Сверху виднелся заголовок: «Сияющее Око». Под ним Креол начертил рисунок — довольно талантливо, надо признать. Ванесса невольно залюбовалась потрясающе красивой брошью, похожей на цветок с большим бриллиантом в центре и полутора десятками мелких вокруг него. По-видимому, это и было то самое Сияющее Око.

Ниже рисунка маг написал следующее: «И существует еще магический талисман, обладающий свойствами столь поразительными, что они волнуют дух и горячат кровь. Творец, сотворивший сие чудо, назвал его Сияющим Оком, и это воистину Око, ибо дает возможность увидеть далекие земли, а также предметы столь малые, что невозможно узреть глазом. И через стены можно зреть сквозь камень тот волшебный, и даже души людские можно приметить в том виде, в каком они были созданы богами. Но самое удивительное в талисмане то, что есть у него одна любопытная особенно…» Дальше текст обрывался.

— Интересно? — хитро полюбопытствовал Хубаксис, присаживаясь Вон на плечо.

— Очень, — холодно ответила она, дергая плечом, чтобы сбросить приставалу. — Только я раньше думала, что в Книгах Заклинаний пишут только заклинания.