Александр Рудазов - Три глаза и шесть рук

Погодите-ка! Но ведь Живой Нож ядовит! И даже очень —он вызывает мгновенную смерть! Вот ведь блин, как умирать противоядие… хотя нет, минуточку… Я же до сих пор живой! А человек должен был умереть сразу! И боли почти нет — сначала болело, а теперь почти ничего… Вот уже и совсем перестало. Наверное, для меня этот яд неопасен. Может быть, из-за разницы в генетической структуре, или из-за моей регенерации, или даже из-за того, что я и сам ядовитый… Не важно, думаю. Ранка уже заросла…

А остальная летающая дрянь вьется по-прежнему. Интересно, дойдет до них когда-нибудь, что я им не по зубам, или так и будут стараться? Тьфу на вас! В буквальном смысле. Здорово я харкаюсь — мой плевок уничтожил добрую четверть мелких паразитов.

Та-ак, не было печали, черти накачали! Здрасте, давно не виделись!… Вот и подтверждение того, что некоторые мертвецы спаслись! Ну куда, куда ты прешься!… Ну невкусный я, невкусный!… Вот тебе!…

Осматриваю обезглавленного мертвеца. Ба, да это же мой старый знакомый! Ну в какой-то (степени… У этого парня оторвана левая кисть, так что, скорее всего, это его конечность я встретил в коридоре рядом со стальными воротами. Интересно, ему было больно?…

До чего же не хочется вылавливать этих гадов поодиночке… Во-первых, я понятия не имею, сколько их всего, — может быть, и один-единственный, и пара десятков. Во-вторых, они могли разбрестись довольно далеко — кто знает, сколько времени они здесь блуждают? А что будет, если их не вылавливать? Святогневнев упоминал, что вирус действует только на людей… Следовательно, даже если кто-то из них загрызет медведя или кабана, ничего страшного не случится — новых зомби не появится. А если встретят людей? Ой, да сколько здесь может быть людей, мы же в сердце тайги! В лучшем случае наткнутся на какого-нибудь одиночку, ну так что — один лишний мертвец так уж всем навредит? Эгоистично… С одной стороны, совесть, с другой — эгоизм. Эгоизм сильнее. Ладно. Чтобы успокоить свою совесть, поймаю и убью Палача. Он всего один, зато самый отвратительный из всех. Хоть погляжу на этого гада… вообше-то не мне на него жаловаться, это благодаря ему я сейчас гуляю по лесу, а не сижу в клетке под пристальным вниманием добрых врачей.

Так, где он у нас… Ага, вот он! Примерно там же, где и был несколько часов назад. Почти рядом с тем человеком, которого я нашел раньше… а вот это уже нехорошо! Три, два, один, взлет!

Ух, замечательно-то как… За одно это ощущение я готов все простить… Крылья работают спокойно, бесшумно, встречный воздушный поток гасится бронированной кожей… Лепота. А вид-то какой! Сосны и кедры до самого горизонта… Ну, может, и еше что-нибудь, я в ботанике не очень разбираюсь. Что-то хвойное, в общем.

Вот только на одних инстинктах летать особо не получается. Фигуры, которые я выделываю с непривычки, заставили бы покраснеть от стыда любого летчика. От стыда за меня, конечно. Дважды я врезался в деревья, один раз — в землю. Делаю «свечку». Потом «бочку». Потом еще что-то в этом роде. Ну что же вы хотите — мне всего сутки от роду, по идее, в таком возрасте я должен лежать, агукать и пачкать пеленки. Но в конце концов осваиваюсь и с крыльями.

Хорошие крылья. Если быстро-быстро ими махать — летаю на манер вертолета. Хоть на месте вишу, хоть вверх, хоть вниз, хоть в сторону. Если их расправить, получается планер. Можно парить, как альбатрос над океаном, и спокойно обозревать окрестности. Зрение у меня супер — за километр букашку разгляжу. А если крылья отвести назад и немного в стороны, то получается самый быстрый полет. Время от времени надо делать взмахи — мерные, но мощные. И вот таким способом я лечу с максимальной скоростью. За трое суток могу всю планету облететь по экватору. I Однако следует соблюдать осторожность — при таком способе полета особо не попланируешь, тормозить нужно постепенно, иначе перепонка порвется. Перепонка у меня хорошая, прочная, сделана из того же материала, что и кожа, но она все-таки довольно тонкая…

Я слишком долго учился летать… Потому что когда я нашел Палача, он уже успел добавить к списку своих жертв еще одну. Кстати, ему встретился не один человек, а шестеро. Три парня, три девушки. Все молодые — лет двадцать пять, не больше. Одна пара, скорее всего, якуты, остальные европеоиды. Русские, наверное…

С фантазией у Палача все в порядке. С силой — тоже. Прямо на моих глазах он схватил одного из парней за ногу и начал бить его о деревья. Конечно же после такой процедуры голова очень быстро превратилась в кровавую кашу. Деревья отделались легким испугом.