Брендон Сандерсон - Душа императора

— Люди, — ответила Шай, поднимаясь, чтобы взять другую печать, — по своей природе пытаются владеть всем, что их окружает. Мы строим стены, чтобы защититься от ветра, крыши, чтобы укрыться от дождя. Мы приручаем стихии, подчиняем природу нашей воле. Это позволяет нам думать, словно всё под контролем.

— Правда, поступая так, мы лишь сменяем одно воздействие на другое. И вместо ветра на нас уже влияют стены, возведённые нами. Человеческие пальцы касаются всего вокруг. Люди ткут ковры, выращивают пищу. Каждая вещь в городе, к которой мы прикасаемся, которую видим и чувствуем, является результатом чьего-то воздействия. Мы можем думать, что всё под контролем, но на самом деле это не так, до тех пор, пока мы по-настоящему не начнём понимать людей. Управление окружающим миром уже не сводится к одной защите от ветра. Оно заключается в знании, почему служанка проплакала всю ночь, или почему один и тот же охранник постоянно проигрывает в карты. И наконец, почему ваш работодатель нанял именно вас.

Гаотона молча наблюдал, пока она садилась и подносила к нему печать. Он нерешительно протянул руку.

— Мне кажется, — вымолвил арбитр, — что даже с нашей предельной осторожностью мы недооценили тебя, девушка.

— Хорошо, — сказала она. — Ты уловил суть.

Она поставила печать.

— А теперь скажи мне, почему ты всё-таки ненавидишь рыбу.

«Я должна это сделать», — думала Шай, пока Клеймящий в очередной раз делал надрез на её руке. Сегодня. Сегодня можно удрать.

В другом её рукаве был припрятан клочок бумаги, точная копия тех, что приносил Клеймящий, когда приходил раньше обычного.

Пару дней назад Шай заметила на одной из таких бумаг следы воска. Несомненно, это письма. Значит, она ошибалась в нём с самого начала.

— Ну как, хорошие новости? — спросила она, когда Клеймящий обмазывал печать в её крови.

Его бледные губы растянулись в презрительной улыбке.

— Из дома, — продолжила Шай. — У вас переписка с женщиной из Джамара. Сегодня вы получили ответ? Почта приходит по утрам. В дверь раздается стук, вам протягивают письмо… «И ты просыпаешься, — мысленно добавила она, — поэтому в такие дни приходишь вовремя». — Вы, должно быть, очень скучаете, если берете письмо с собой, а не оставляете в комнате.

Клеймящий схватил Шай за ворот рубашки.

— Даже не смей говорить о ней, ведьма, — прошипел он. — Даже не думай! И без этих твоих трюков, и никакой магии!

Оказывается, он моложе, чем она думала. С джамарийцами так всегда: непонятно, стареют ли они вообще… белые волосы, белая кожа — всё это сбивало с толку. «Такие вещи нужно замечать сразу, — думала Шай. — Да он же еще юнец».

Шай сжала губы.

— И это ты мне говоришь про трюки и магию, держа в руках печать, измазанную в моей же крови? Приятель, ты мне лично угрожал своими скелетами. А я только и могу, что отполировать стол.

— Просто… просто… Всё!

Парень поднял руки вверх и поставил штамп на дверь.

Стражники смотрели на всё это с хмурым и равнодушным видом. О, Шай не просто болтала, она подбирала слова так, чтобы показать охранникам, что совершенно безобидна, а вот он — отвратителен. Стражники воспринимали её как дружелюбного ученого, в то время как Клеймящий приходил, брал её кровь и использовал в своих страшных, потусторонних делах.

«Пора обронить бумагу», — подумала она, слегка опустив рукав; ещё чуть-чуть и бумажка упадёт на пол, охранники как раз отвернутся. Это положит начало реализации её плана побега…

Но Воссоздание еще не завершено. Душа императора.

Она сомневалась… Глупо, но сомневалась.

Дверь захлопнулась. Возможность упущена.

Вся онемевшая, Шай медленно дошла до кровати и присела. Поддельное письмо так и осталось спрятанным у неё в рукаве. Почему она засомневалась? Неужели её инстинкты самосохранения настолько слабы?

«Я могу подождать ещё немного, — сказала она себе, — пока не будет готов знак сущности Ашравана».

Шай говорила себе это уже несколько дней подряд, даже недель. Фрава могла нанести удар в любой день. Она приходила всё чаще, под разными предлогами забирая её записи туда, где их тщательно проверяли. Работа уже подходила к такому моменту, когда другой Воссоздатель сможет во всём разобраться сам и закончить работу.

По крайней мере, так он подумает. Чем дальше она продвигалась, тем сильнее понимала, насколько невозможен проект. И тем больше ей хотелось закончить, несмотря ни на что.