Виктор Гвор - Волчье Семя

Вот и вынужден ландмейстер задабривать Фридриха, подбросив ему новое звание. В результате святые братья подчиняются не только сюзерену, но и командору. В одном лице. А когда тайное можно будет объявить явным, уже сам граф достанет из тайников нужные бумаги. И дополнительным аргументом станут отряды Светочей Восточной Резиденции. Нет, не отряды. Армия! Превосходящая силы остальных резиденций, вместе взятые. Сейчас это не так. Но Фридрих лишь в самом начале пути.

Когда придет время Очистительного Похода, граф фон Каубах уже не будет простым командором. Может, маршалом, может, ландмейстером, а может и… Впрочем, не стоит загадывать. Как получится, так получится. Впереди еще уйма работы!

Но результат того стоит! Не правда ли, святой отец?..

В маеток Качиньских Ридица прибыла к вечеру. Не то, чтобы возникли какие-то сложности в пути. Просто далековато ехать от столицы. Неожиданности начались на середине пути. На границе владений Станислава Радзивилла, ранее ничем не отмеченной, возвышался двухметровый полосатый (синее с белым) столб с прибитой на уровне глаз конного гостя табличкой. Чуть выше поблескивал свежими срезами герб Береза, а на самой табличке красовалась надпись: «Маеток пана Качиньского». В самом низу мелким шрифтом дописка: «Кто к нам придет с мечом, уйдет без меча. И голым».

Возле столба дежурила пара конных мордоворотов в ягерских по крою куртках, но почему-то голубого цвета. В тон полосам на столбе. Проезду жолнежи не препятствовали, но посматривали внимательно. Наверняка где-то неподалеку и клетка притаилась с почтовыми пташками.

Ридица удивленно покачала головой: либо Лешка Клевец перестал справляться со своими обязанностями, либо пан Мариуш Качиньский — личность на удивление расторопная.

— А куда подевался пан Радзивилл?

Вопрос был направлен в пространство, но жолнеж ответил. Точнее присвистнул, сопровождая звук тычком пальца в небо:

— То есть? — прищурилась Ридица.

Напарник неодобрительно глянул на свистуна:

— Вы неправильно поняли, святая сестра, — в речи проскальзывал вентский говор. — Пан Станислав продал владения и отбыл в свой южный маеток.

— С чего это?

— Болезнь у нас тут приключилась святая сестра, — пояснил нордвентец. — Среди хлопов. Вот и продал. А детали нам неведомы, то дела панские.

— Что за болезнь? — нахмурилась Ридица.

— Синий почесун. Да вы не волнуйтесь, зараза эта только к хлопам липнет. Да и вылечил ее наш пан уже. Как выкупил земельку, так сразу и вылечил…

Ридица кивнула и тронула поводья. От названия болезни просто разило очередной аферой, рядом с которой таможенные игры в плевки казались детской забавой. Однако других неожиданностей по дороге не встретилось. Разве что повстречался пан Войцех. Но Новак был не в настроении и долго говорить не пожелал. Впрочем, кое-что выяснить удалось…

В усадьбе жизнь кипела. Расторопный слуга принял поводья Фройда, другой, склонившись в почтительном поклоне, открыл, было, рот, но был прерван девушкой.

— Веди к хозяину!

Слуга замялся, попытался что-то ответить, но сменился смутно знакомой фигурой в такой же, как у кордонной стражи, синей куртке. Пока ягер неторопливо показывал дорогу, Ридица вспоминала, где его видела. Ага! Нейдорф. Пока она говорила с «Качиньским», этот тип маячил на краю зрения. Потягивал пиво и искоса наблюдал за разговором. Ну-ну…

В кабинете глазам Ридицы предстала «типичная» для шляхетских домов картина: хозяин маетка восседал в массивном кресле за еще более массивным столом, а его дочка устроилась на столешнице, скрестив ноги по-черсидски и поигрывая ножом. Естественно, девочка была в штанах и куртке ягерского покроя. Тоже, кстати, голубой. И новой, как все прочие, увиденные по пути. «Ясновельможный пан» оторвал от кресла задницу и вышел навстречу гостье.

— Сестра Ридица, — расплылся в улыбке Хюбнер. — Какая приятная неожиданность! Прошу быть нашей гостьей! Желаете вина? Обед? Ванну? Ой, что это я! Конечно же, всего! Только в каком порядке?

Панночка на столе на появление гостьи не отреагировала. Каменное лицо и полная неподвижность. Этакая статуэтка, только пальцы шевелятся, да ножик в них мелькает.

— Рада видеть Вас в добром здравии, Мариуш, — Ридица вернула улыбку старому знакомцу. — Вижу, Вы уже освоились в новой роли. Приветствую, Ядвига!

Со стола только короткий кивок. Зато пан Качиньский соловьем разливается. Галантен и куртуазен, прямо светский лев на охоте! А ведь сейчас от нее пахнет совсем не возбуждающими снадобьями!