Владимир Снежкин - Становление

— Да, — кивнул купец.

— Я тоже помогала, как могла. Но попрошайке много не дадут. Самой едва хватало на ночлежку, да хоть как-то прокормиться, — по лицу старухи, вероятно вспомнившей какой-то момент из своей жизни, поползли слезы. Но она тут же спохватилась, и, поморщившись, вытерла их грязным рукавом своей накидки, после чего, коротко вздохнув, продолжила. — Через год Даниру позвали на очередной пир, затеянный местным магом. Там присутствовала вся тамошняя знать. С этого пира Данира не вернулась. Ее останки я нашла через несколько дней в сточной канаве.

— Что с ней сделали?

— Судя по следам, посадили на кол. Потом, когда в полной мере насладились ее мучениями, сняли и выбросили в канаву, где она и испустила дух.

— Жестоко, — вздохнул мужчина. — Вы были подругой Даниры?

— Разумеется, — пожала плечами нищенка. — Мы старались заботиться друг о друге. Она, встречаясь с клиентами, оставляла дочку у меня. И с тех пор, когда ее не стало, я забочусь о ребенке, стараясь научить всему, что знаю сама.

— У вас весьма необычная речь для простой нищенки с улицы, — заметил купец. — Явно не были воспитаны на улице! Как вас зовут?

— Аральта, — вздохнула старуха. — Аральта Исил. И вы правы, воспитывалась я не на улице.

— А где, если не секрет? — полюбопытствовал купец.

— Названия тех мест вам ни о чем не скажут, — улыбнулась Аральта. — Они далеко на юге, за Одлым морем.

— Хм… — пожевал губу купец. — А меня Патриикием кличут. Я же вас уже четвертый раз наблюдаю. И жалко становиться, когда вижу, как отдаете все купленные куски хлеба девчушке, сами оставаясь голодными. Не протянете долго. Кто потом о ней заботиться будет?

— До сих пор как-то жила ведь, — усмехнулась нищенка. — А она, — Аральта кивнула в сторону малышни. — Даже не знаю… Я ведь все последнее время до сих пор только из-за нее и держусь, потому как знаю, что с нею будет после моей смерти.

— Я давеча видел, как вы на земле что-то писали и показывали дочке, — Аральта вздрогнула при этих словах, и купец осекся, чтобы через секунду поправиться. — Назовем ее так, коли уж вы ей мать заместили.

— Пусть будет так, — согласилась Аральта. — А по письму… Пытаюсь научить ее основам письменности.

— Хорошо пишете? — лицо купца сразу приняло деловое выражение.

— Достаточно, — неопределенно ответила она.

— У меня как раз освободилось место писца, — купец полез в сумку, что висела у него на плече, порылся в ней, и достал листок бумаги, на котором было что-то написано. — Вот! — он вручил листок Аральте. — Здесь кое-что написано.

— Здесь только адрес, — взяв листок и коротко в него глянув, ответила старуха. — Что мне с ним делать?

— Во! — купец поднял указательный палец вверх. — Адрес! Это мой дом. Придешь к ужину, коли согласишься на должность писца.

— Условия? — Аральта, спрятав листок за пазуху, подняла глаза на Патриикия.

— Еда, кров для обеих, и пять медяков в декаду.

— Я подумаю, — кивнула нищенка, не дав своего согласия сразу же, поскольку знала повадки местных купцов — те любили, если человек, решая важный вопрос, брал время на обдумывание перед тем, как огласить свое окончательное решение.

— Добро! — воскликнул купец. — Если согласишься, то знай: уже сегодня вас ждет хороший ужин! — сказав это, Патриикий резко развернулся и быстро зашагал вдоль по улочке.

Не успел еще купец скрыться за поворотом, как к Аральте подошел следующий человек, имевший аристократический вид, но одетый… Весьма необычно для данной местности. Обтягивающий серебристый костюм с нагрудником, отливающий чистым золотом — такое одеяние должно было привлечь к себе внимание всех, кто был в данный момент на улице. Но почему-то не привлек. Аральта успела это отметить боковым зрением, и сделала соответствующие выводы.

— Добрый день, Ицамна, — степенно поприветствовала она мужчину. — Каждый раз‹…› Зачем?