Елена Карпова - Лисья рукавичка

На въезде в город Хельмут распрощался с Йоргеном, получив от него несколько монет, положил меч на плечо и, насвистывая, двинулся своей дорогой.

Бургомистр оказался как в сказке — толстым, приземистым и франтоватым. Напомаженные усы торчали в разные стороны, точно стрелки часов. Он внимательно выслушал Хельмута, согласно кивая, потом пожевал усы и предложил сумму в два раза меньше. Хельмут развернулся и пошел прочь. Секретарь бургомистра догнал его у дверей и вручил мешочек с монетами. Мешочек был подозрительно тощ, но секретарь заверил Хельмута, что это только задаток. Общая же сумма, которую пообещали Хельмуту, была меньше, чем запросил охотник, но больше, чем он рассчитывал получить. Поэтому от бургомистра Хельмут ушел вполне в хорошем настроении.

— Ба! — сказал Ханс, хлопая его по плечу и садясь рядом. — Какие люди! Как твой ящер?

— Жив пока, — Хельмут пожал плечами, — Но заказ мой.

— И сидишь тут, в этой дырище!

— Не люблю сорить деньгами, — Хельмут мельком оглядел зал трактира, приметив в толпе и черную шевелюру Другого Ханса, и коричневый камзол Йоргена. — А у вас как?

— Нормально, — довольно сказал Ханс, — за полдня Йорг уже четверых вписал. Коль дело дальше так же пойдет — через пару дней в путь двинем. Ох, а когда я разбогатею и вернусь домой… представь! Красный колет с золотым шитьем, и рукава вот тут вот — в полоску, в полоску, разрезы от сих до сих… и рубаха там шелковая, блестящая, да с хружевами… Штаны узкие, да чтоб чехол на сраме! Видал сегодня такого щеголя тут, аж завидно сделалось. Башмаки справлю с носами во такими! Зеленые, на каблуке. Шляпу бархатную с пером. Первый парень на деревне стану. А?

Он махал руками, жестикулировал, демонстрируя и будущую шляпу, и разрезы на рукавах камзола, и даже чехол на причинном месте.

— Удачи, — скучно ответил Хельмут.

Охотник вошел в пещеру, не таясь. Дракона было слышно издалека. А вот пленный баран давно перестал издавать всякие звуки, равно как и подавать признаки жизни.

Это была хорошая пещера. Просторная, светлая, сухая… дракон расположился в ней с комфортом, разложив хвост во всю длину, вытянув лапы.

— Выходи биться! — сказал человек и громыхнул доспехом.

Дракон скосил на человека золотой глаз с вертикальным зрачком. Дракон раскрыл пасть. Но вместо огненного дыхания из пасти донеслась человеческая речь.

— Как ты собираешься со мной драться? — спросил ящер у одоспешенного.

— Молитвой и мечом! — заявил рыцарь и вытащил меч из ножен.

— Напрасно, — дракон шевельнул хвостом. — Молитва — лишнее. Меча вполне бы хватило.

Человек попытался ткнуть лезвием в трехпалую лапу. Дракон заинтересованно следил за тем, как рыцарь безуспешно пытается пробить чешую.

— Лучше вводить лезвие между чешуек, — посоветовал ящер, — так больше шанс задеть плоть. Но имей в виду, что если ты ненароком причинишь мне боль, я могу случайно тебя ударить.

Он выразительно покачал шипастым хвостом.

Рыцарь поднял забрало. Стало видно, что он очень молод, и что лицо у него совсем красное.

— Тебе хоть платят за это? — сочувственно спросил дракон. — Или ты так, из любви к искусству?

— В городе появился охотник на драконов, — угрожающе сообщил человек. — Хрен какой-то с бугра, ни доспехов ни шлема, один меч, да и тот ржавый. И я решил, что…

— Что сын барона всяко лучше какого-то заезжего голодранца разберется, как убить дракона?

Сын барона молчал и лишь сопел обиженно.

— Я не могу уйти просто так, — наконец сказал он.

— Желаешь, чтобы тебя унесли? — равнодушно поинтересовался дракон.

Йорген принес кувшин вина и грохнул на стол.

— Чертов дракон, — буркнул он зло, — все тут только о нем и говорят. Нам отсюда не уехать даже — никто просто съезжать не хочет, пока это дьявольское отродье не убьют! Как с цепи все посрывались. Развлечение тут у них! Дракона убивают!

— А я вчера видел, как он летел, — мечтательно сказал Другой Ханс. — Красиво.

— Тьфу, — Йорген сплюнул на пол, — давайте выпьем. Хельмут, давай стакан, налью.

К столу протолкался секретарь бургомистра.

— Господин Шеер интересуется, выполнил ли господин Фрай условия договора.

— Выполнил, — Хельмут допил вино, развязал кошель и вытряхнул на стол треугольный зуб длиной в пол-ладони. Корень зуба был покрыт еще не до конца засохшей кровью.

— Святая дева, — прошептал Ханс, — ты что ж, вправду убил его?

— А ты считаешь, что он просто позволил выдрать у себя зуб? — ехидно поинтересовался Хельмут.