Валерий Моисеев - Сфинкс

— А вот меня интересует противоположная часть его туловища! — расхохотался еще один, чье лицо по диагонали пересекал уродливый шрам. — И я прямо сейчас познакомлюсь с его задницей поближе!

Абу, повинуясь требованиям толпы негодяев, вооруженных мечами и боевыми топорами, поднялся с колен и выпрямился. Сердце его билось где-то в глотке, казалось еще чуть-чуть и оно вылетит из его рта словно воробей.

— Да ты парень, просто красавчик! — взвыл от восторга разбойник со шрамом, и, передав поводья своего коня товарищу, перекинул ногу через седло и спрыгнул на землю. — Сегодня, я буду у тебя первым!

— Закрой свою гнилую пасть, Резаный, и держи свой червивый член, пока я его не отрубил, подальше от этого парня! — послышался гневный голос за спиной Абу. — Или тебе напомнить кто здесь хозяин?

— Нет, Крокодил, я помню, что ты вожак, — сразу присмирев, пробормотал Резаный, поспешно отходя в сторону, словно побитый пес.

Абу обернулся, чтобы посмотреть на своего спасителя и застыл в ужасе.

Позади него возвышался огромный всадник, восседавший на жеребце, который размерами был под стать своему хозяину. Из-под намотанного на голове цветастого платка на Абу с любопытством смотрели два близко посаженных черных глаза. Все лицо было одним сплошным бугристым неровным чудовищным шрамом. Точно, также как и верхняя часть огромного мускулистого туловища, включая толстые, словно бревна руки. Теперь Абу стало понятным откуда у этого страшного гиганта такое странное прозвище. Шрамы, изуродовавшие его кожу, складывались в причудливый узор напоминавший рисунок наростов на крокодильем панцире.

— А ты и, правда, хорош собой, — усмехнулся Крокодил. — Не пугайся, я не прокаженный. На моей коже оставило след кипящее масло, которым нас угостили с крепостных стен осажденные одного взбунтовавшегося городишки возле Фаюма. Тогда я еще служил фараону. Я думаю, мы с тобой успеем близко подружиться до того, как я продам тебя в Мемфисе одному старому развратнику, который без ума от таких симпатичных парней как ты.

— Крокодил, ты только посмотри! — внезапно раздался визгливый голос, прервавший затянувшийся монолог предводителя Крыс.

Абу вместе со всеми повернулся в сторону говорящего и похолодел. Небольшой смуглый крепыш, стоял возле осликов Абу, а в его руках сверкал золотом ящик, похищенный из гробницы. Крокодил знаком подозвал коротышку и принял из его рук шкатулку. В его огромной лапе она смотрелась словно детская игрушка.

— Откуда это у тебя, маленький негодяй? — покосился Крокодил на Абу. — Ты не похож на богача. Ограбил могилу фараона?

— Нет, мой справедливый господин! — смиренно потупив глаза, чтобы скрыть мелькнувший в них страх, ответил Абу. — Я служу у богатого купца. Хозяин послал меня с этой золотой коробкой для того, чтобы я передал ее одному знатному вельможе, проживающему в Мемфисе.

— Крокодил, тут есть еще кое-что интересное, — послышался голос разбойника обыскивающего чересседельные сумки, навьюченные на осликов.

Через мгновение Крокодил уже держал в руках обгоревший папирус, намотанный на лазуритовый стержень. Драгоценные камни на богато украшенных навершиях сверкали на солнце.

— Почему я должен тянуть из тебя сведения, словно раскаленными щипцам? — возвысил голос Крокодил. — Говори, есть еще что-нибудь любопытное из того товара, что хозяин велел тебе доставить в Мемфис?

— Нет, мой господин, было всего две вещи. И обе они теперь принадлежат тебе.

— Это не твоя заслуга! — огрызнулся Крокодил. — Что это за папирус и что лежит в ящике?

— Я знаю, лишь, что вельможа, которому адресованы эти подарки человек весьма сведущий в разных знаниях. Этот папирус, наверное, представляет для него большую ценность, — скороговоркой проговорил Абу. — То, что лежит в золотом ящике мне неведомо. Видимо по этой причине он и закрыт, чтобы скрыть от глаз любопытных его содержимое.

— Это я и без твоей глупой болтовни прекрасно понимаю, — усмехнулся Крокодил. — Одного не пойму, как можно было посылать столь ценные вещи с несмышленым юнцом, без сопровождения вооруженных стражников? Впрочем, хвала трижды величайшему, наимудрейшему Тоту, за то, что он отвернулся от твоего хозяина и сподвиг его на столь безрассудный поступок!

После этих слов Крокодил опустил стержень с папирусом перед собой на седло и, вынув из ножен на поясе, короткий кривой кинжал поднес его к золотому ящичку.

— Ну что же посмотрим, что нам послали боги на этот раз, — криво усмехнулся предводитель разбойников и начал ломать запор шкатулки, с тем, чтобы открыть ее.