Линн Рэйда - Смерть и солнце

Но коадъютор только отмахнулся.

- Боюсь, мне сейчас не до твоих ребячеств. Поживее, Рикс. Я и так потерял немало времени.

- Что-то случилось?.. - запоздало догадался Крикс, стараясь не отстать от рыцаря. Он только сейчас заметил, что его сеньор выглядит помолодевшим и каким-то непривычно воодушевленным. Оглянувшись на оруженосца, коадъютор радостно и вместе с тем немного жутко усмехнулся.

- Да. Война.

Крикс сбился с шага, чуть не налетев на коадъютора. И спросил первое, что пришло ему в голову:

- Аварис или Калария?

- И те, и эти, - весело и зло ответил Ирем. - Полчаса назад прибыл посланник из Эледы. Совет у Валларикса состоится завтра утром. Полагаю, мы отправимся на Север, а наши союзники-островитяне возьмут на себя аварцев.

В день, когда они отплыли из столицы, небо над Аделью набухало грозовыми тучами, через которые пробивались лучи полупризрачного солнца. Зрелище казалось фантасмагорическим - как будто темные одежды неба испещряли рваные прорехи, из которых лился мертвенно-золотой свет. Крикс стоял у мачты, задрав голову, пока мессер Ирем, плащ которого уже намок от брызг, перелетавших через борт, не посоветовал ему полюбоваться на раскинувшуюся на берегу Адель, пока это еще возможно. Потому что, как добавил рыцарь, когда они выйдут в открытое море, Криксу будет уже не до этого.

Сэр Ирем не ошибся. Впрочем, энониец оказался не единственным, кто встретил первый день их путешествия, свесившись через фальшборт и извергая в беспокойные морские волны все, что съел на завтрак (все, что съел на протяжении всей прежней жизни, если говорить о его личных ощущениях). Бледный, с помутневшим взглядом и тяжелой головой, оруженосец коадъютора пристроился под самой мачтой - там, где качка слабее всего и где не видно волн, которые и без того рябили у него перед глазами, стоило хоть на минуту смежить веки. Мысль, что придется страдать от приступов морской болезни до самой Каларии, казалась такой нестерпимой, что уткнувший нос в колени Рикс почти всерьез подумывал о том, не выпрыгнуть ли за борт, чтобы разом положить этим мучениям конец. К счастью, к вечеру он несколько оправился, а на следующий день, с восторгом осознав, что качка его больше не волнует, за обе щеки уписывал с такийскими матросами странное блюдо под названием роккай - сырую рыбу, выдержанную в дубовой бочке с солью.

После остановки на Филисе жизнь «дан-Энрикса» изрядно осложнилась. Мессер Ирем, судя по всему, не собирался забывать историю с Линаром и вовсю шпынял оруженосца. Крикс начал подозревать, что, хотя его сюзерен и не учился в Академии, он все-таки откуда-то узнал любимую присказку лаконских мастеров, гласившую, что тот, кто не умеет думать головой, должен работать хотя бы руками. Стоило южанину попасться лорду на глаза, как тот небрежно ронял что-нибудь вроде «Дейку поручили вымыть палубу. Иди смени его. Ему еще сидеть на веслах, а тебе не помешает поразмяться». В начале плавания, лишенный привычных тренировок, Крикс охотно помогал матросам, но тогда он делал это по собственной воле и мог уйти в любой момент, тогда как теперь поручения сыпались на него одно за другим, а уклониться от них было совершенно не возможно. Так что к вечеру «дан-Энрикс» обычно просто валился с ног.

Когда он различил сквозь сон назойливый и монотонный звук, напоминающий тихое хныканье, Крикс готов был поклясться, что проспал не дольше двух минут. До него даже не сразу дошло, что эти звуки ему не мерещатся. Они определенно доносились с тюфяка, служившего постелью Лару. Сам мальчик лежал без движения, натянув на себя покрывало, но, вне всякого сомнения, не спал.

- Эй, ты чего?.. - хриплым спросонья голосом спросил "дан-Энрикс", приподнявшись на подушке.

Тихий скулеж тотчас же смолк, и несколько секунд все было тихо. Потом до Лара, видимо, дошло, что притворяться спящим бесполезно, и он пробормотал:

- Прости, пожалуйста.

Спасибо хоть на том, что обошлось без "господина".

- Снова качка?.. - спросил Крикс, отчаянно зевая. С тех пор, как их корабль обогнул Акулий мыс и вышел в море, лицо Лара постоянно оставалось иззелена-бледным. Поначалу Крикс только отмахивался и твердил - скоро привыкнешь, потерпи. Но когда за ужином Линар опять ни смог проглотить ни куска, да еще чуть не заблевал надраенную Риксом палубу, пришлось обратиться к видуну, приписанному к их отряду. Тот на пару минут прижал тонкие пальцы к вискам Лара, что-то пошептал, пристально глядя мальчику в глаза, и тошнота прошла. Правда, взгляд у Лара после этого "лечения" стал таким рассеянным и сонным, что "дан-Энрикс" вскоре сжалился над ним, отправив его спать. И вот теперь, похоже, все начиналось заново. Крикс тяжело вздохнул, некстати вспомнив, что их корабельный ворлок, как лицо, имеющее отношение к Ордену, делил каюту с Иремом. Идти будить мэтра Викара Риксу не хотелось почти так же сильно, как и слушать Ларово нытье. Но тут Линар порядком удивил его, ответив: