Мефодий Громов - Пасынок Судьбы

В таком состоянии Тор даже не заметил, что я только немного подошел к нему и поставил подножку. Ох, как же он катился по землице родной… С грохотом, с матами… По-моему он что-то себе сломал, или нет?

Мгновенно смех прекратился, я услышал вытаскиваемые из ножен мечи, но, вопреки моим ожиданиям, они остались в кустах, видимо, ждали приказа.

— Ах, ты!.. Я тебя!.. — Дальше пошли выражения не для детских ушей. А если вкратце, то он всего лишь описал что сделает с моими родными, моим самим и куда пошлет, всего то… В его словарный запас входило больше половины матерных слов, чему я ничуть не удивился.

Поднявшись, он немного успокоился, но его озлобленные глаза, красное перекошенное лицо, сжатые зубы и трясущаяся рука с мечом говорили о жажде моей крови.

— Ладно, давай уже серьезно. — Я принял свою любимую стойку: Чуть согнул колени, руки выставлены перед грудью, как бы наполовину защищаясь. Я гордился ей, так как придумал ее в одну из тренировок Айнера. Я ее называю защитной, так как использую ее только тогда, когда не знаю чего ожидать от противника. Но в основном я дерусь без стоек, как меня и учили.

Его яростное лицо исказилось еще больше, когда он засмеялся прерывистым, хриплым голосом:

— Ха-ха-ха! Ты собираешься драться безоружный против полного доспеха?! Думаешь, если тебе повезло один раз, повезет и второй? Наивный!

Он удобнее перехватил меч и снова напал.

На мою макушку несется тяжелое смертоносное оружие. Стоял бы тут прошлый я, наверняка просто убежал бы. В то время я не знал, как можно драться против лат.

Удар сверху — один из самых сильных и опасных ударов. Однако в то же время он является самым предсказуемым. Вот острие уже в десятке сантиметров, молниеносно ухожу вперед и вправо. Меч врезается в рыхлую землю, разбрасывая в стороны куски грязи вперемешку с почвой и травой. Я не ожидал такой скорости от своего тела, и, как заколдованный, довершаю прием контратакой: усиленная инерцией и скоростью, левая нога с хрустом врезается хрупкую переносицу моего врага. Удар был даже не в пол силы, иначе его бы убило; я же хотел что бы он почувствовал всю боль которую пережили мои друзья. В какой-то степени я мстил, хотя и не признавался в этом.

— Гха!.. — Все, что смог произнести он со сломанным носом. Затем его подкосившиеся ноги опрокинули его на спину, а выпавший из рук меч брякнулся безобидной железкой на землю. Кровь, текшая неудержимым потоком, попадала в рот, в желудок, от чего Тор все время кашлял. Вот он немного пришел в себя, перевернулся на правый бок, и поднял вверх левую руку.

Мгновение, и на меня из-за кустов несется толпа орущих мужиков. Кто с мечами, кто с булавой, кинжалами, один так вообще был с вилами…

Отпрыгнув назад, что бы не мешался под ногами Тор, я начинаю жестокий бой. Парочка не в меру прытких получают наибольшие повреждения: не рассчитав силы, я ударил прямой правой в грудь, послышался хруст и я понял, что сломанные ребра проткнули сердце; пригнулся, пропуская рубящий удар, и резко выпрямляюсь на одной ноге, попадая пяткой в подбородок противнику. Шейные позвонки обидно хрустнули, а мужик, подлетев на полметра, упал замертво.

На моей совести два трупа, но почему-то у меня нет никаких эмоций… Сейчас был бой, я мало соображал, поэтому быстро забыл об этом недоразумении, настраиваясь на следующих противников. Кто-то справа попытался разбить мою голову булавой, недолго думая просто бью с силой по коленке вперед стоящей ноге. Громкий хруст, сопровождающий его крик боли и еще один выходит из боя, держась за сломанную ногу, вывернутую в другую сторону.

На секунду оставшиеся семеро врагов встали в ступор, мне хватило этой заминки, что бы справится с еще двумя: один, с дрожащими руками пропустил тот момент, когда я схватил левой рукой его за запястье, а правой, взяв его за локоть, рванул вверх. Резкая боль от сломанной руки и мужик валяется в отключке. Ближайший ко мне враг повернул на меня голову и схлопотал перелом правой руки. Я отчетливо слышал хруст костей, когда левая нога мощно врезалась в предплечье вояки. Пять врагов. Самое сложное только впереди. Решив не ждать, когда они оправятся, прыгаю и вырубаю ближайшего рассекающим ударом локтя в скулу. Подхватываю тело и кидаю в двух врагов, стоящих плечом к плечу друг к другу. Одного из них накрывает тело его соратника, а второй ушел в пируэте, но именно это и погубило его: он потерял равновесие, и мне ничего не стоило хлестким ударом ноги достать до его кисти, сломав ее. Он бухнулся на задницу, прижимая руку к груди, едва ли не плача.