Юрий Горюнов - Призрак нереального (сборник)

— Но как женщина ты соответствуешь своей природе.

— Увы, нет. В женщине должна быть природой заложена забота, нежность. Понимаешь, забота и нежность, — она повернулась ко мне, — а это редкость. Сейчас все больше внимание и ласка. А это совсем другое дело. Внимание — это не забота. Внимание — это, своего рода, необходимость для поддержания отношений. А забота — это потребность, желание делать что-то для другого человека. Нежность — это душевное понятие, а ласка — больше физиологическое. Забота и нежность нужна мужчине, а я этого дать не могу.

— Ты ударилась в философию.

— Могу себе позволить, уже взрослая женщина, притом способная думать. Но не это главное. Нет порыва между нами. Так все ровно, хорошо. К тому же у меня есть сын, а у тебя детей нет. А я рожать больше не собираюсь. И не возражай, — прервала она мою попытку, — не говори того, во что сам не веришь. Ты хороший мужик. Именно мужик, в его истинном значении, а не просто мужчина, как особь природы по половому признаку. Тебе нужна семья.

— Ты меня бросаешь?

— Нет. Я ухожу. Если сейчас не понимаешь в чем разница, то потом поймешь.

— Я понимаю.

— Я надеюсь.

Я действительно понимал, что она имеет в виду. Когда люди употребляют «бросаю» — это более категоричная форма, что дальше все. Стараются забыть. Когда уходят, даже если закрывают двери, то оставляют в своей памяти человека, от которого уходят. Оставляют о нем все самое хорошее. В этом есть доля эгоизма. Уйти, чтобы оставить все себе, не дожидаясь плохого, которое может и не наступить.

— Когда ты решила уйти?

— Сейчас.

— Сейчас?

— Да. Я уеду на работу, ты тоже, а когда вернешься, меня здесь уже не будет. Я ушла и не вернулась.

— Ты считаешь свое решение верным?

— Не знаю. Но сейчас я думаю именно так. Ты прости меня, если сможешь.

— Не знаю, но попытаюсь тебя понять.

— Я на это рассчитываю. Я женщина, и острее чувствую приближение чего-то, что сама еще не понимаю. На интуитивном уровне. Я не могу это объяснить. Знаю только, что так лучше.

— Для кого?

— Для тебя.

— А ты у меня спросила, надо ли это мне?

— Надо. Именно сейчас. Возможно, потом я буду жалеть, а возможно, и нет. Возможно, наши пути пересекутся.

— Может быть, это надо тебе?

— И мне тоже, конечно. Это не то, что обычно говорят «давай поживем отдельно». Это банальная пошлость, самоуспокоение. Отдельно, значит, отдельно и нечего потом опять сходиться, или надо жить вместе. У нас с тобой другое. Однажды я услышала голос в себе: «Отпусти его, ты не сможешь дать то, что ему нужно. Во всяком случае, сейчас. Научись ждать. Все потом». Не усмехайся. Ты знаешь, что я не очень-то верю в потусторонние силы. Это я сказала сама себе.

— Ты думаешь, мне одному будет лучше? И куда ты меня отпускаешь?

— В свободное плавание. Будет ли лучше, не знаю, но хуже не будет. Я понимаю, что мы уже привыкли друг к другу и будет тяжело первое время.

— Тогда зачем все это? Давай забудем этот разговор. И все.

— Не забудем. Это не мелочь. И потом я уже решила. А моя интуиция меня еще не подводила. Череда событий, которые последуют, будет иная, чем, если мы останемся вместе.

— Да что будет-то? — спросил я тихо и спокойно, — одиночество?

— Что-то будет. Я уверена. Но я немного удивлена твоим спокойствием.

— Я попытался договориться с собой.

Рита ничего не ответила и вышла из комнаты, чтобы одеться. Когда она вышла, чтобы уйти, я пошел проводить ее в прихожую. Около двери Рита остановилась и повернулась ко мне. Она открыла рот, чтобы мне что-то сказать, но так и не нашла слов. Затем подалась ко мне, как-то неловко поцеловала, улыбнулась и вышла.

Дверной замок щелкнул и я остался один. Ее улыбка, такая грустная и прощальная, не выходила у меня из головы. Она ушла тихо, так и не сказав прощальную фразу, которую хотела произнести, но промолчала. Она унесла ее с собой. Как свою улыбку, так и истинную причину.

Я подошел к окну и, раздвинув занавески, посмотрел во двор. Рита вышла из подъезда и прошла к своей машине, не поднимая головы, хотя знала, что я смотрю. Светлый костюм, черные волосы, вот и все, что я видел. Она села в машину и выехала со двора.

Я отвлекся от воспоминаний и посмотрел за окно. Поезд двигался в своем направлении, унося меня. Отпив чаю, я понял, что тот уже остыл.

Прошлое, конечно, надо помнить, но я от него уехал не для того, чтобы тащить его багаж с собой. Я поднялся и, попросив проводницу запереть купе, направился в вагон-ресторан.