Генри Олди - Шутиха

Будем считать, это Шекспир.

Или кто-то, все же больше смахивающий на Шекспира, нежели на Зяму.

Плывет бригантина в ночь, со сцены в зал, и все никак не доплывет до пристани...

Г а л и н а

Немного отдохну

И двину вновь на штурм твоих ушей,

Для моего рассказа неприступных.

Какой кошмар! И кто? Родная дочь,

Оплот моих надежд, отрада жизни,

Которую я сызмальства люблю,

Как сорок тысяч кротких матерей,

И сорок тысяч бабушек, и сорок

Мильонов безответственных отцов...

Г а р и к

(сонно).

Нехама, делай ночь.

Г а л и н а

Оставь цитаты!

Постмодернизм нас больше не спасет.

А вдруг он будет злобный маниак?

Садист? Убийца? Сумрачный урод,

В тельняшке драной, с гнусным бубенцом,

В портках с дырой, с ухмылкой идиота,

С громадным несусветным гонораром

За выходки дурацкие его,

О, сердце, разорвись! И я сама

Должна купить для дочери шута! Позор! Позор!

Г а р и к

Вчера по TV-6,

По окончанье буйного ток-шоу

“Большая стирка”, но перед началом

Программы “Глас народа”, что люблю

Я всей душой, от суеты усталой,

За пафос несгибаемый и мощь,

Крутили малый ролик о шутах.

Я внял ему. Когда б не здравый смысл

Да возраст, я бы тоже приобрел

Простого дурака. Как член семьи,

Комичный, резвый и трудолюбивый,

Ужимками забавными да песней

Он развлекал бы нас. Придя с работы,

Ты слышала бы оживленный смех,

И на твои уста, где деловитость

Давно сплела стальные кружева,

Сходила бы здоровая улыбка.

В том ролике, где выдумка рекламы

Сплелась в объятье с веским аргументом,

Один профессор — мудрый человек,

Чьи кудри убелили сединой

Не только годы, но и снег познанья,

Вещал про положительный эффект

Общения с шутом.

Г а л и н а

О, продолжай!

Г а р и к

(оживляясь).

Он говорил: мол, шут снимает стрессы

И гнет последствий их, что тяготит

Сограждан наших. Крайне благотворно

Влияет на сознание клиента,

А также подсознанье; альтер эго

От выходок веселых дурака

Приходит в норму. Кровообращенье

Становится таким, что зло инфаркта

Бежит того, кто водится с шутом.

Естественность и живость поведенья

Растет день ото дня. Да, наша дочь

Пошла в меня! Удачные идеи

Анастасию любят посещать.

Я думаю, что в частном разговоре,

Отец и друг, я смутно подтолкнул

Ее к решенью: мужа потеряв,

Обзавестись домашним дураком,

Весельем утешаясь. Это я,

Я надоумил! Кто ж, если не я?!

Женщина встает, подходит к окну. Тихо, неслышно для мужа.

Г а л и н а

Конечно, ты! Ты в мире сделал все.

Возвел дома, разбил густые парки,

Сельдь в море изловил, летал в ракете,

Постиг у-шу, цигун и карате,

Ходил в походы, покорил Монблан,

Играл в театре, Зяму научил

Писать стихи, и семистопный ямб

Придумал тоже ты. В том нет сомнений.

Ты гений “если бы”. А я — никто.

Я — скучная подкладка бытия,

Фундамент для затей, что ты и Настя

Без устали творят. Я — фея будней,

Что Золушек каретами снабжает

И жалованье кучеру дает,

Чтоб кучер бывшей крысой притворился,

Не разрушая сказки. Я есть я.

Мой милый мальчик, прожектер седой,

Бездельник томный, я тебя люблю.

За что? За то, что ты живешь не здесь.

Ведь двое мне подобных никогда бы

Не ужились друг с другом в тесном “здесь”.

Надумай я обзавестись шутом,

Была бы то пустая трата денег.

Мечом судьбы рассечена толпа:

Одним назначен крест, другим — колпак.

Г а р и к

(увянув).

Давай-ка спать...

— Алексей Яковлевич, голубчик! Поверьте, я бы никогда не решилась тревожить вас по пустякам, но мне попросту не к кому больше обратиться! Вы полагаете, Настя — душевнобольная?

Оправив сюртук, г-н Бескаравайнер заложил за спину изящные холеные руки интеллигента, знакомого с рубанком лишь по толковому словарю С.И. Ожегова, и прошелся по кабинету. От шагов его колыхнулся бархат портьер, волненье передалось дальше — мелодично звякнули фуцзяньские бирюльки, украшавшие притолоку двери, дрогнул огонек лампадки пред Спасом Ярое Око, мирно соседствовавшим с толстопузым сибаритом Майтрейей, Буддой Грядущего, а также с не менее пузатым индейским болваном Ганешей, обладателем завидною хобота. Сладковатый дымок ладана смешался с сандалом курений, клубясь над резным набором для месмерического столоверченья; в симфонию ароматов вплелась тема сигары “Esmeralda”, вулканирующей во рту лицензированного медиума, и на глаза Галины Борисовны навернулись слезы. Переживая за дочь, она менее всего заметила, что со связью времен начались очередные пертурбации. Но романтика, видимо, в данный момент решила уклониться от своей повинности, потому что в окружающей реальности без особой на то причины проступили чеховский надлом, купринская провинциальность и эхо бунинских темных аллей, — что выказывает не столько нашу образованность, сколько скромность.