Анна Никитская: Свитки Норгстона. Искушение магией

– Уважаемая мисс Кунс…

– Эмма, я же просила называть меня Эммой, – ласково перебила его пожилая леди.

– Мисс Кунс, Эмма, – чуть более жестко продолжил Ганнибал, – я думаю, вы несколько неправильно истолковали мое к вам хорошее расположение…

Мисс Кунс тут же перестала улыбаться и настороженно посмотрела на своего собеседника. Ей решительно не нравилось то, какой оборот принимал их разговор.

– Так вот, я бы хотел пояснить вам свою позицию относительно моих матримониальных намерений, – перешел он прямо к сути вопроса. – Дело в том, что я не из тех людей, которые женятся…

– Но это не так важно. – Мисс Кунс предприняла попытку изменить ход беседы. Ей вдруг показалось, что дело лишь в этом. Что ж, она уже достаточно немолода, чтобы заботиться о приличиях.

Словно прочитав ее мысли, Ганнибал поморщился: «Ну почему у людей все так сложно!» Он был так рад тому, что не принадлежал к этому несчастному виду, столь подверженному эмоциональной зависимости, которой сам он никогда в жизни не испытывал. Разве что к Хью. Но это было совсем другое.

– Это не все, – терпеливо продолжил он. – Я из тех людей, которые не признают любовных отношений между мужчиной и женщиной. Я люблю Роберта и его жену, я очень люблю Хью, возможно, по-своему и вас я тоже люблю, но только не в том смысле, который в это слово вкладываете вы.

Мисс Кунс побледнела и замерла, с ужасом глядя на своего гостя. На дрожащих ногах она подошла к двери и открыла ее нараспашку, еле сдерживая эмоции:

– Мистер Ганнибал, вы высказались предельно ясно. Я не держу на вас зла. Это все я, старая дура, нафантазировала себе бог знает что. Ах, как же хорошо, что вы сами приехали сюда, я бы не перенесла такого позора, будучи вдали от родного дома. И о чем я только думала… – Казалось, она разговаривала сама с собой, не желая больше смотреть на собеседника.

Ганнибал пытался извиняться, говорил ей, что вовсе она не старая и уж точно не дура, но она его не слышала. Ганнибал еще раз извинился и покинул дом. На душе было как-то мерзко и противно, но он вспомнил о том, что со всеми ими стряслось за последнее время, и вся эта суета вокруг чьих-то разбитых надежд показалась ему столь мелочной, что он даже позволил себе слабо улыбнуться.

Как только за гостем закрылась дверь, хозяйка дома направилась к шкафу. Она не хотела оставаться в одиночестве в пустом доме. Пожилая леди надела свое лучшее платье, пальто и шляпку, взяла в руки корзинку с вязанием и вышла через задний ход в сад.

Пройдя около полумили до ближайшего сквера, она поняла, что силы окончательно ее оставили, и женщина буквально рухнула на стоящую подле нее скамейку. Вокруг гуляли люди, они вели какие-то приятные беседы или просто улыбались друг другу, и ей казалось, что лишь она одна из всех была по-настоящему несчастна. Она вытащила из корзинки вязание и попыталась сосредоточиться на нем, но спицы не слушались, пальцы ее как будто одеревенели. Разозлившись на себя, женщина вновь предприняла попытку накинуть петлю на спицу, однако та зацепилась за рукав и, неожиданно выпав из рук, покатилась по дорожке. Мисс Кунс чуть не заплакала от обиды. Ей начало казаться, что весь мир ополчился на нее. Взяв себя в руки и немного успокоившись, она привстала, чтобы поднять злосчастную спицу, но вдруг услышала за спиной громкий мужской голос.

– Нет, нет! Прошу вас! Сидите! Такому прелестному созданию не пристало самой преклонять колени! Это мужчины должны преклонять колени пред вами!

Она замерла лишь на секунду и тут же продолжила осуществлять свое намерение. Хоть ей и показалось, что голос незнакомца был обращен в ее сторону, она считала, что только слепой или пьяный мог счесть ее прелестным созданием. Поэтому, даже не обернувшись, она наклонилась, чтобы поднять свою вязальную принадлежность.

И тут чья-то уверенная рука перехватила у нее предмет ее беспокойства, и уже знакомый приятный голос вновь обратился к ней:

– Ну до чего же вы, мадам, непослушная!

Мисс Кунс совершенно растерялась, глядя на незнакомца во все глаза.

Это был невысокий мужчина в летах, с серебристой проседью и мужественным лицом, обрамленным короткой седой бородкой. Он был одет в элегантный костюм и шляпу и совершенно не производил впечатления ненормального. От него исходил тонкий аромат хорошего мужского парфюма. Незнакомец расплылся в улыбке, отразившейся на лице множеством морщинок.

– Вы француз? – спросила мисс Кунс первое, что пришло ей в голову, припомнив обращенное к ней «мадам». В первый момент ей захотелось прогнать этого наглого человека, который так неприкрыто насмехался над ней. Но мужчина смотрел на нее с таким неподдельным восхищением, что она невольно придержала язык.