Анна Гринь - Забудь мое имя!

– Она полукровка, – фыркнул Амадеус.

– Он темный, – ответила на это Идерна и пожала плечами. – У них много общего. Я бы даже сказала, что эти двое идеально подходят друг другу.

Амадеус презрительно фыркнул.

– И я рада буду, если они останутся вместе. Какое интересное будущее нас всех ждет, – продолжила Повелительница, не обращая внимания на супруга.

– Какое же?

– Если у Леониса больше не будет детей… Если эти двое родят нам внука… Возможно, нам удастся помирить царства не только на словах, – хихикнула Идерна.

– А мне нравится эта идея, – неожиданно развеселился Амадеус и, выхватив у Идерны бокал, опрокинул в себя остатки вина. – Мой внук на троне эллов…

– Наш, – перебила его Идерна.

– Да, наш, – согласно кивнул демон, взял ладонь жены и поцеловал запястье.

Идерна удивленно воззрилась на водного демона.

– Кстати, мне понравилось, как ты всем командовала, – усмехнулся Повелитель. – Делай это и впредь.

– Что?

– Я устал обо всем думать, поживу как простой ситр…

– Ни за что! Я же развалю царство! – опешила Идерна.

– Ничего не знаю, – хмыкнул Амадеус, медленно растворяясь в воздухе. – Я отдувался за тебя почти триста лет. Теперь твоя очередь.

– Но…

Возражать уже было некому. Повелитель пропал с глаз.

«Ну ладно, – обиженно подумала Идерна. – Я темная или не темная! Найду! И… не знаю, что с ним сделаю!»

При последних ударах то ли сердца, то ли барабанов Бес склонился ко мне, касаясь губ самым легким и нежным из возможных поцелуев.

– Прощай, – прошептала я, прижавшись на миг к его груди. – Забудь обо мне. Даже мое имя.

– Возможно ли?.. – вздохнул демон и отпустил меня. И я была благодарна ему за это. В последний раз встретившись с демоном взглядом, я провалилась в переход.

– Жаль, – вздохнул Лорис, наблюдая за Леной и Бесом. – У меня была надежда.

– У тебя? Надежда? – хмыкнул Леонис. – С каких это пор?

– Ты плохого обо мне мнения, – горько усмехнулся элл.

– Просто я в который раз убедился в том, что ты делаешь все так, как тебе удобно.

– Ты не прав, – не согласился Лорис. – О своем удобстве я думаю в последнюю очередь. Да, мои методы не самые лучшие, но действенные. Добро должно быть иногда жестоким. Тогда оно провоцирует быструю реакцию.

– Ты невозможен! – беззлобно возмутился Леонис.

– Меня не исправить, – пожал плечами Лорис. – Смотри. Она все-таки ушла… Красиво.

Леонис проследил за взглядом элла и горько улыбнулся:

– Разрушительные чувства.

Стены зала перестали дымиться, и всем присутствующим открылся новый рисунок, расписавший их. Чернильно-черные цветы на длинных шипастых стеблях переплетались с искристо-белыми завитками серебряных листьев и тонких нежных бутонов.

– Мне нужно сказать Бесу пару слов, – вздохнул Леонис и, кивнув Лорису, направился к демону.

– Отпустил? – жестко спросил элл замершего посреди зала темного.

– Она возненавидела бы меня, если бы я заставил ее остаться.

– Эх, а я надеялся, что ты как-нибудь ее убедишь, зятек, – выдохнул Леонис разочарованно.

Бес ухмыльнулся:

– Что так?

– Ну, мне казалось, она тебя любит.

– Разве? – не поверил демон.

– А что ты чувствуешь к Лене? – осторожно уточнил Леонис.

– Зачем тебе это знать? – ушел от ответа темный. – Да и какое это сейчас имеет значение…

– Ясно, – пробормотал Леонис и покачал головой.

Я стояла на своей лестничной площадке, прислонившись к стене, и не могла сдвинуться с места. В голове бушевал вулкан боли, горячими слезами застилавший мне глаза. Крупная дрожь сотрясала плечи, отчего зубы выстукивали истеричную дробь.

Сколько так простояла – не помню. Только в какой-то момент тихо сползла на пол, на грязь и разбросанные окурки. Ничего не хотелось, только долго и нескончаемо себя жалеть. Во мне будто что-то сломалось. Непоправимо и ужасающе.

Кто я теперь? И как мне жить дальше? Ради чего?

Внутри была пустота, вибрирующая и гулкая, как пропасть. И вместе с этой пропастью росло мое отчаяние.

Как можно кого-то так любить? Когда жизнь кажется адом. Когда больно и страшно. Когда хочется выть, жалея себя. А уговоры, что поступаю правильно, не действуют.

Мне повезло, что домой я попала глухой ночью, иначе пришлось бы что-то кому-то объяснять, а сил на это не осталось.

Обнимая колени и тихо шипя от разрывающего грудную клетку, тяжело бухающего сердца, я собрала последние силы и провалилась в пространстве. Придется забыть о таком бесплатном способе перемещения, если хочу жить, как раньше. А здесь почти ничего не изменилось, только стало чище, и стены сменили окраску на отвратительно зеленую. Подниматься на ноги было трудно, но я это сделала. И нажала кнопку звонка.