Дженна Блэк - Мерцающие врата

Я огляделась. Те ребята в пещере, что были, как и я, простыми смертными, были одеты тепло. Я же, в своей футболке с короткими рукавами, начала дрожать от холода. Волшебникам хорошо — они, похоже, вообще не мерзнут…

Итан провел меня к свободному диванчику, на спинке которого лежала шаль крупной вязки. Итан протянул ее мне, и я с благодарностью наконец закуталась. Затем он жестом пригласил меня присесть на диван рядом с ним. Я села, и мы оказались прижаты друг к другу. Что делать, я только плотнее завернулась в шаль.

Итан положил руку на спинку дивана и повернулся ко мне. Мы оказались лицом к лицу. Впервые он не усмехался, а выглядел довольно-таки серьезно.

— Насколько хорошо ты знакома с политической системой Авалона? — спросил он.

— Ну… почти не знакома.

Я моргнула, ненавидя себя за то, что не удосужилась почитать об этом заранее. Я ведь собиралась жить здесь, могла бы и догадаться, что читать надо не только о ресторанах и магазинах.

Ухмылка снова промелькнула на лице Итана.

— Не переживай. Из тех, кто не живет постоянно в Авалоне, мало кто разбирается в его политике. А те, кто думает, что разбирается, как правило, заблуждаются… Итак, ты, должно быть, слышала, что в далеком прошлом простые смертные и Волшебники довольно серьезно воевали за то, чтобы завладеть Авалоном.

Я кивнула. Авалон был самым желанным городом на свете. В свое время за него бились даже больше, чем за Иерусалим. Но вот уже более ста лет в Авалоне царит мир — с тех пор, как город объявил свою независимость от Великобритании и от Волшебного мира. Теперь у него суверенитет, хоть он и находится в Англии. Ну, это типа Ватикана в Риме.

— Правительство Авалона — это Городской Совет, так мы его называем, — продолжал Итан. — Члены совета — Консулы. Их двенадцать: шесть простых смертных и шесть Волшебников. Простые смертные избираются в Консулы демократическим путем, а вот с Волшебниками — другая история. — Он рассказывал, не делая пауз, и я не успела спросить, что он имеет в виду. — Но есть и тринадцатый член Городского Совета — Генеральный Консул. У него (или у нее) есть право склонить чашу весов в ту или иную сторону, когда Совет голосует. Генеральный Консул избирается самим Городским Советом. Каждые десять лет должность Генерального Консула должна переходить от Волшебника к простому смертному и наоборот — следующие десять лет — от простого смертного к Волшебнику. Это делается для того, чтобы ни люди, ни Волшебники не перетягивали одеяло на себя. И вот теперь, меньше чем через год, Генеральный Консул — простой смертный будет переизбран, и его пост займет Консул-Волшебник.

На его губах появилась сардоническая улыбка.

— Ты выбрала самое худшее время для того, чтобы навестить отца, потому что кандидаты на место Генерального Консула сейчас из кожи вон лезут.

— Ладно, спасибо за то, что просветил меня насчет ваших гражданских прав. Я одного только не пойму, какое отношение все это имеет ко мне? — спросила я.

— Может статься, и никакого, — загадочно сказал Итан. У меня, видимо, снова рот раскрылся сам собой, как у девочки-отморозка. — Нам придется подождать восхода солнца, чтобы знать наверняка. Мы хотим, чтобы ты прошла… как бы сказать… своего рода тест. Сделать это надо при дневном свете. От того, пройдешь ты этот тест или нет, будет зависеть, действительно ты важная величина в политической игре или это лишь амбициозные домыслы членов твоей семьи.

Я запнулась, хоть и собиралась только что задать какой-то умный вопрос. В голове у меня все перемешалось, я уже ничего не понимала.

— Знаю, я выражаюсь туманно, — сказал Итан, — но я не хочу запугивать или вдохновлять тебя сейчас, чтобы не повлиять на чистоту эксперимента завтра.

— Да что это за эксперимент? Что за тест? О чем ты вообще говоришь?

Я почувствовала, что мой голос задрожал. Итан коснулся моей руки, успокаивая.

— Ничего страшного, можешь мне поверить, — сказал он.

Ну, уж это мне судить!

— А после этого теста? Вы отпустите меня? Я буду свободна?

Он нахмурился и почти что выпятил нижнюю губу.

— Ты и сейчас свободна. Можешь идти куда хочешь, если ты действительно хочешь уйти. Только ты знаешь, куда ты пойдешь? Где ты будешь в безопасности?

По его тону я поняла, что в безопасности я больше не буду нигде.

— Ты не знаешь, мой отец действительно в тюрьме? — спросила я вместо того, чтобы ответить на его вопрос.

Итан кивнул.

— Когда арестовывают кого-то с его положением, это новость огромного масштаба. Хотя, судя по тому, что я слышал, это не более чем формальность, и его враги из кожи вон лезут, чтобы замедлить вращение колес правосудия.