Алексей Верт - Штрих-кот

И первое, что сделали двойняшки, войдя в зал, – напомнили об этом горе.

«Изобрету краску для шерсти, – нервно думал я, трясущейся лапой вытирая пыль из-за уха. – И пожалуйста. Буду обычный черный кот!» Даже любимая мысль, что черные пятна похожи на новомодные qr-коды, а местами даже и на штрих-код, сейчас не утешала.

– Меня зовут Варя.

– А меня – Ника.

– Мы техномаги.

– На подготовительном курсе.

– А ты что умеешь?

– Ничего не умею, – буркнул я. – Вы же не умеете извиняться.

– Мы же извинились…

– Что-то я не заметил, – я прижал уши и гордо направился к двери. Хватит с меня диких людей. – Подожду Прохвессора в коридоре. Там, небось, уютнее будет.

Близняшки переглянулись, пожали плечами и звонко рассмеялись.

– Обидчивый кот!

– У него обидчивый код…

– …для перевода с кошачьего на русский!

– Точно!

«Война, – подумал про себя я. – Значит, война. Притащить бы сюда пульт и показать им, где мыши зимуют!»

Но выполнить свое намерение не успел – дверь снова отворилась. Девочки замерли – должно быть, тоже ожидали увидеть комиссию или руководство базы, но новый посетитель был явно не из тех.

Вошедший был одет в светлые джинсы и серую рубашку с подвернутыми рукавами, которые открывали мускулистые и загорелые руки. На ногах – поношенные кроссовки, на ремне – пряжка с большой буквой «М». Ко всему прочему незнакомец носил очки, что хоть и придавало ему интеллигентный вид, но слегка настораживало – уж больно не вязалось это с подтянутой спортивной фигурой и пластичными движениями.

– Девочки, – сказал вошедший. – И почему же девочки? Почему же не женщины, не девушки, ни даже дамы, в конце концов… и кошка еще.

– Он – кот, – буркнула одна из близняшек.

– Штрихованный и далматированный, – добавила вторая.

– Да! – только и смог пискнуть я.

Одной фразой незнакомец сумел превратиться в человека, которого прислали для выдворения нашкодившего котенка с Базы. Я уже встречал таких вот «спортсменов с признаками интеллекта». Правда, демонстрировали его они только тогда, когда это было необходимо им, а в остальных случаях руководствовались инстинктами. И отнюдь не «животными». По крайней мере, я не знал ни одного животного инстинкта, который велит выкручиваться всеми правдами и неправдами и пробивать дорогу с помощью грубой силы даже там, где проще обойти.

– Итак, – незнакомец поправил очки. – Меня в очередной раз обманули. Женщины – ненастоящие, а магический зверь-помощник – это всего лишь кошка. Я, конечно, не назову этого прохвоста Пусиком, как делают это некоторые, но вот до Профессора он не дотягивает. Доцент, в лучшем случае.

– Я не кошка! – после упоминания дяди я осмелел окончательно. – Ходют тут всякие! Обзываются еще.

– Вот-вот, – кивнули близнецы синхронно. – Сам-то кто?

– Максим Кузнецов, – вошедший снял очки и принялся их протирать. – Отличник, спортсмен и просто очень хороший человек. Помнится, год назад именно так отрекомендовали меня на выпускном из университета. С тех пор мало что изменилось.

– Все еще выпускник, да? – спросил я. Для формы. Чтобы обозначить иерархии и степени.

У Максима задергался глаз. Раз, другой. Затем «просто очень хороший человек» поиграл желваками, глубоко вздохнул и принялся говорить уже не просто нагло, но со злостью:

– Представляться в ответ не учили?

– Варя.

– Ника.

– Яшка.

Я пытался держаться молодцом, привычно показывая наглость, которой на самом деле не обладал, но едва взглянул на близнецов, как вновь почувствовал себя неуютно. Те готовились к самой настоящей драке. Лица девочек, еще недавно восторженные и игривые, разом посуровели, не хуже чем у Максима. Близняшки подобрались и переглянулись, будто уже планировали, как проучить хама и наглеца. Руки девочек засветились слабым зеленоватым свечением.

«Техномаги, кажется?» – попытался вспомнить я.

– Варя, Ника. Вареники, что ли? – Максим хохотнул. – Ну да, Вареники. И Яшка-котяшка.

«А я им буду помогать, – подумал я, чувствуя, как к горлу подступает ком обиды. – Они, значит, с боков, а я по центру. Пускай и гоняли меня эти двойники, но вот чтобы так…»

В комнате мигнул свет. Сначала один раз. Потом второй. А после и третий. С каждым разом временной промежуток между вспышками уменьшался. Свечение вокруг ладоней девочек разгоралось все ярче. Сам этот процесс вызывал у меня сразу несколько чувств: подозрение, что это какой-то трюк; предвкушение «ой, что сейчас будет-то!»; и сожаление, что нельзя ничего разобрать и проверить, как оно работает. Во всяком случае, разобрать руку так просто не получится.