Анна Гаврилова - Путь магии и сердца

Я с огромным трудом подавила вспышку ярости. Встала. Отойдя от кресла, присела в глубоком реверансе.

— Мне жаль, — старик чуть смягчился, — но я действительно не могу помочь. Личные дела, они такие… скользкие.

— Я поняла. Спасибо.

Ещё один реверанс, крутой разворот и… и всё. Я снова наедине со своими проблемами. Хуже того, теперь я точно знаю — в случае чего на ректора рассчитывать не стоит.

Нет, какая-то доля истины в его рассуждениях имеется. Мы действительно не дети, а личные отношения — сфера, вмешиваться в которую себе дороже. Но всё равно обидно. Обидно и ужасно неприятно.

Покидая негостеприимный кабинет, я кусала губы, в искренней надежде, что смогу, сумею сдержать эти проклятые слёзы. И отчётливо понимала — пилюли, которую прописал Кирстен, надолго не хватит. Через пару дней всё начнётся сначала. Букеты, почтовые журавлики, попытки зажать в уголке, и не только.

Ещё понимала: чувство, которое зарождается в сердце, — это даже не паника. Самое настоящее отчаяние.

И даже помыслить не могла, что всё сложится совсем иначе, что судьба уже приготовила лучший из всех возможных подарков…

Я толкнула тяжёлую, покрытую витиеватой резьбой дверь и замерла в удивлении. На крыльце административного корпуса скучал Кир. Боевик стоял, облокотившись на перила, и бездумно глядел в пространство.

— Кир? — тихо позвала я.

Парень повернул голову, будто нехотя отлепился от поручня.

— Быстро бегаешь, — уголки его губ дрогнули.

Я на ответную улыбку была не способна.

— Что ты тут делаешь? — глупый вопрос. Глупый и некорректный.

— Тебя жду.

— Меня? — ещё один глупый вопрос, но… это Морвен виноват. Окончательно из колеи выбил.

Синеглазый молча протянул руку, стащил с моего плеча сумку с учебниками. Тут же подставил локоть, предлагая опереться — жест не из этой, из другой жизни. Той, где каждое слово, каждый взгляд подчинены этикету.

Я приняла помощь с молчаливой благодарностью. Привычно подобрала юбки и, ведомая Киром, спустилась с крыльца. Стук собственных каблуков показался оглушительно громким.

— К Жабе ходила? — спросил синеглазый тихо.

— Прости?

— Морвен. Его прозвище — Жаба.

Я удивлённо приподняла брови.

— Почему?

— Похож, — пожал плечами Кир. И добавил вроде как невпопад: — Надеюсь, ты не против прогулки?

— Не против.

Брюнет подарил ещё одну лёгкую улыбку и неспешно повёл к аллее.

Клёны давно оделись в золото, но листья роняли крайне неохотно. Газоны ещё хранили память об изумрудном лете, а цветы на единственной клумбе, расположенной ровно напротив главного учебного корпуса, уже пожухли.

— Нет, — убеждённо сказала я. — Морвен на жабу не похож. Он похож на политую сахарной глазурью булочку.

— Ну разве что внешне, — усмехнулся сокурсник. — А по сути — жаба.

Крыть было нечем. Кир прав. Равно как и тот, кто наградил ректора столь неоригинальным прозвищем.

— Спасибо. — Запоздало, но всё-таки. — Спасибо, что вмешался на тренировке…

— Ерунда, — ответил боевик.

Я же в который раз отметила — Кирстен говорит искренне. Он действительно считает, что это «ерунда», и благодарности не ждёт.

Мы молча миновали узкую боковую тропинку и ступили на широкую, мощённую разноцветной плиткой дорожку. Как по мне, эта аллея — идеальное место для прогулок, но студиозусы её отчего-то не жаловали. Вот и сейчас под сенью клёнов было совершенно безлюдно.

— Так что сказал ректор?

— Что проблема вне его компетенции.

Кирстен неприязненно фыркнул.

И снова молчание. Такое спокойное, такое уютное. В компании Кира вообще очень уютно, я это ещё тогда, в замке Тердона осознала.

Я глубоко вздохнула — хотела сказать боевику, как благодарна за эту поддержку. За то, что не поленился прийти к административному корпусу, за то, что протянул руку, заставив отступить жуткое, всепоглощающее чувство одиночества. Признаться, как важна эта маленькая передышка, эта минута покоя…

Хотела, но не успела. Кир окликнул первым.

— Эмелис…

Брюнет остановился, заставляя последовать его примеру. Потом повернулся, взял за подбородок. В сапфировых глазах таилась тревога.

— Эмелис, я знаю, ты сейчас на взводе, но я очень хочу, чтобы ты меня услышала.

Врать, что всё в порядке, не стала. Убеждать, дескать, воспринимаю мир совершенно здраво и приму всё, что скажет мой спутник, — тоже. Ответила честно:

— Я попробую.

Кирстен благодарно кивнул.

— Эмелис, они не отстанут.