Анна Гаврилова - Путь магии и сердца

О чём? О том, что не бывает худа без добра.

Если бы не эта ужасная грызня за трон Верилии, я бы никогда не очутилась в дурборской академии магии. Никогда не познакомилась с Киром. Не узнала, каково это… жить в сказке.

До встречи с синеглазым боевиком я и помыслить не могла, что поцелуи бывают такими пьянящими и сладкими. Не знала, что можно засыпать и просыпаться с улыбкой только лишь потому, что где-то рядом есть он. Не верила, что один взгляд, одно прикосновение способны заставить забыть обо всём — проблемах, учёбе, благоразумии. Я не представляла, что так бывает…

Пусть не всё было гладко, но Кирстен… за эти несколько месяцев он стал самым близким человеком. Единственным, кому могу доверять по-настоящему. Я точно знаю — что бы ни случилось, Кир не подведёт, не предаст, не бросит.

И только одно неясно — как жить… без него?

Я лишь на миг представила, что всё закончилось. Что отец прислал сообщение с требованием вернуться в Верилию… Сердце болезненно сжалось, к горлу подкатил ком.

Как я буду без Кира? Как?!

Кажется, именно в этот миг я приняла самое дерзкое решение в своей жизни. Решение, в сравнении с которым даже побег из дома, который предприняла, чтобы поступить в верилийскую академию, казался сущей мелочью…

Буря разыгралась не на шутку. Она выла так, что мурашки по спине бежали. Стёкла дрожали, временами казалось, что стены замка не выдержат и рухнут. За окном царила непроглядная тьма, в которой метались серые снежные крылья. Я тоже металась, хотя точно знала — не отступлю.

Когда ожидание перешагнуло черту, за которой начинается пытка, я задёрнула гардину и отошла от окна. Сбросила с плеч халат, расправила подол ночной сорочки и глубоко вздохнула, пытаясь унять другую бурю — ту, что в сердце.

Босиком, на цыпочках, как последняя воровка, приблизилась к смежной двери. Осторожно, чтобы не щёлкнул замок, провернула ключ и вошла.

Спальня Кира была такой же, какой видела её в прошлый раз — подчёркнуто мужская, из мебели лишь кровать под балдахином, комод, узкий платяной шкаф, ковёр на полу, и всё. Никаких изысков. Сейчас спальню озаряли лишь алые отсветы горящего в камине пламени. Сам боевик лежал на белоснежных простынях и, кажется, спал.

Я прикрыла дверь, позвала тихо:

— Кир…

Не ответил.

Всё так же, крадучись, сделала несколько шагов и позвала снова:

— Кирстен… ты спишь?

И опять тишина.

Уже не таясь, но по-прежнему стараясь не шуметь, подошла к постели и кошкой скользнула под одеяло. Где-то на грани сознания вспыхнула мысль: О Всевышний, неужели это я? Неужели я, Эмелис из рода Бьен, решилась на такое?

Кир спал на спине, заложив одну руку за голову. Длинные тёмные волосы разметались по подушке, одеяло прикрывало только до пояса. Скользнув взглядом по обнаженному рельефному торсу, придвинулась и коснулась пальчиками колючей щеки.

— Ки-ир…

Вздрогнул. А в следующий миг я осознала себя прижатой к постели. Кирстен нависал скалой и, кажется, убить хотел. Ну вот, допрыгалась.

— Эмелис? — И столько недоверия в голосе…

Я промолчала. Ну он же видит, что это я.

— Эмелис… — выдохнул боевик. Выпустил из плена и лёг рядом. Тут же обвил рукой талию, зарылся носом в мои волосы, спросил тихо: — Бури испугалась?

А мне вдруг так хорошо, так спокойно стало. Страх, который владел сердцем, когда переступала порог мужской спальни, улетучился, его место заняла уверенность.

— Нет, любимый, бури я не боюсь.

Напрягся. Приподнялся на локте. Одарил недоумённым взглядом. Я же обвила руками его шею, заставляя приблизиться, и прошептала:

— Кир, я хочу, чтобы это был ты.

Замер. В полумраке, раскрашенном багровыми всполохами, цветов не различить, но клянусь — синие глаза потемнели.

Пауза была долгой, тишина звенящей.

— Любимая, а как же… твой жених? — спросил боевик хрипло.

О Всевышний…

— Кир… Кир, пожалуйста, не заставляй меня умолять.

Прежде чем синеглазый успел ответить, приподнялась и прильнула к его губам. Да, я всё решила. Я хочу, чтобы моим первым мужчиной стал он. Я знаю, что мы расстанемся. Я всё-всё понимаю, но…

— Эмелис! — простонал Кирстен и сжал так крепко, но так бережно.

— Я хочу, чтобы моим первым мужчиной стал ты, — повторила тихо-тихо.

Ответом был ещё один стон.

— Любимая…

Я скользнула пальчиками по его груди и опять приподнялась, чтобы припасть к этим мужественным, красиво очерченным губам. Вот только в этот раз целовала не я, а он. Жадные, невероятно горячие касания, почти болезненные объятия, и снова стоны. Не мои, его…