Ольга Булгакова - Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ)

Он бережно положил меня на постель, откинув в сторону одеяло, и вынужденно выпустил меня из рук, стряхивая камзол. Шелк простыней показался невероятно холодным после объятий любимого. Но разлука длилась лишь мгновение. Нэймар, склонившись надо мной, с упоением целовал губы, щеки. Его рука скользнула вниз от шеи на грудь, лаская, повторила форму, нежно опустилась ниже. Изнывая от желания, я расстегивала мелкие пуговицы на его рубашке. Наконец, распахнула ее и, проведя ладонями по плечам мужа, попробовала освободить Нэймара от сорочки. Но парадную одежду гоблинов оказалось не так просто снять, — рукава тоже были застегнуты на десяток пуговиц. Зато остальные вещи хлопот не доставили, и мы избавились от них в считанные мгновения. Я скользнула любимому на колени, всем телом прижимаясь к нему и не дожидаясь, пока он отбросит последнюю вещь, уложила его на спину. Нэймар поддерживал мои бедра ладонями, поглаживал спину, хрипло постанывал, когда я, проводя пальцами по его груди и животу, чуть царапала кожу. Его рука скользнула по спине выше, он привлек меня к себе, поцеловал так, что трепещущее сердце готово было остановиться, лишь бы растянуть эти мгновения наслаждения. В следующий миг короткие черные волосы Нэймара щекотали лицо, а он, шепча что-то ласковое, целовал меня. В сладостной истоме я ловила каждый вздох любимого, каждое наше прикосновение отзывалось пьянящей радостью, золотыми искрами. Его движения были моими желаниями, мои побуждения — его откликами. Я перестала ощущать разницу между нами, в море золотого сияния, пронизывающего нас обоих, не могла понять, где еще я, а где уже он. На последней волне наслаждения, уже у самого гребня почувствовала, как переплетаются, проникают друг в друга его дар и мой. И мир рассыпался миллиардами звезд, стал пламенными всполохами незамутненного счастья, я выгнулась, всем телом прижимаясь к любимому, услышала его хрипловатый стон… Совершенное единение…

Проснулась я рано, оттого что в комнате стало очень светло. Открыв глаза, с удивлением обнаружила, что в окно сквозь широкую щель между неплотно задернутыми шторами проникают лучи восходящего солнца. С минуту я пыталась сообразить, откуда могло взяться солнце глубоко под горой. Не найдя логического объяснения, списала все на неведомую ведарскую магию и задернула портьеры, чтобы свет не мешал мужу.

Нэймар спал, повернувшись спиной к окну. Одеяло сползло с обнаженного плеча, и, протянув руку, я осторожно укрыла его. Нэймар чуть нахмурился, но не проснулся. Через мгновение тонкая вертикальная морщинка между бровями разгладилась. Он повел плечом и во сне еще раз поправил сбившееся одеяло, вздохнул, ухватившись рукой за край. На пальце белесой полоской выделялся след от кольца с эсмерилом. Я замечала, что мужу не хватает этого амулета, он то и дело проводил пальцем по тому месту, где было кольцо. Невольно вспомнились дни после нападения орков, шрам на груди любимого, словно в который раз прикоснулась к бугристой поверхности рубца… Сердце заныло от мысли, что я тогда могла лишиться Нэймара… О, небо, молю, убереги нас от потерь!

Маллен был замечательным городом, и я жалела, что мы тогда не могли остаться надолго. Если Бербург казался злым, колючим и вызывал отторжение, то гоблинская столица была готова принять в свои гостеприимные объятия любого пришедшего с открытым сердцем. Маллен очаровывал не архитектурой и украшениями, хоть всего этого в городе было достаточно, а именно теплотой.

Келиар и лорд Леньор решили наведаться в наше посольство к Посланнику Нуриару, узнать последние новости. Эльфийские воины, оказалось, почти все уже бывали в Маллене и любезно предложили позаботиться о людях из нашей свиты. Судя по восторженным рассказам, разошедшимся потом по герцогству, прогулки по Маллену аверсойцам понравились.

Йолла и Баркем готовились к свадьбе. Хоть принцесса и советник не хотели пышного торжества, условности есть условности. Беро водил нас с Нэймаром по городу, показывал самые интересные места. Младший принц, Браман, захотел составить нам компанию. Как потом по секрету сказал нам ведар, принц, узнав о разрыве дипломатических отношений с Бербургом, попросил отца назначить его перио в Аверсое. А совместная прогулка нужна была, потому что он хотел составить о герцоге с супругой мнение в неофициальной обстановке. Принц Браман мне понравился. Он был внешне очень похож на Йоллу, тот же излом бровей, тот же изгиб губ, только в черных волосах уже пробивалась седина. В глазах худощавого, как почти все гоблины, принца светился ум, а в уголках рта виднелся намек на улыбку. И этим Браман напоминал мне Баркема. Как я и ожидала, принц оказался интересным собеседником, с любовью рассказывающим о своем городе.