Бастет - Мы, аристократы - 4

Когда мы вышли со стадиона, была уже тёмная августовская ночь. Огромная толпа растекалась по лагерю и не спешила угомониться. Чемпионат закончился, завтра его участники разъедутся по домам, а сегодня гуляли все, празднуя успехи и заливая разочарования. Дорожки вокруг стадиона ярко светились гирляндами празничных фонариков, наколдованными кем-то из болельщиков. От палаток доносилось пьяное пение, везде бродили весёлые компании, разодетые в командные цвета и с ног до головы разукрашенные командной символикой. Торговля на сегодня закрылась, потому что над лотками шныряли стайки ирландских лепреконов, разбрасывающих колдовское золото.

Малфой-старший остался со взрослой компанией из нашей ложи, а Драко потащил нас к палаткам болгарской сборной. К его досаде, там было не протолкнуться от желающих взять автографы. Месить толпу локтями было ниже достоинства и выше физических сил Малфоя-младшего, поэтому он предложил вернуться сюда попозже, когда толпа схлынет. Мы пошли дальше по дорожке, мимо опустевших лавок, мимо сектора иностранных болельщиков, пока не оказались на другом конце лагеря, около дешёвого сектора и отдельно стоящей кучки палаток с магловскими работниками неподалёку от него. Дорожка закончилась, делать здесь было нечего, и мы пошли обратно.

Мы подходили к иностранному сектору, когда нас остановили долетевшие сзади крики и угрожающие голоса. Прислушавшись, можно было различить пьяный ор и мужскую ругань, к которым вскоре присоединился женский плач и детский визг - много, слишком много нехорошего шума, совсем не соответствующего празднику. А когда оттуда донёсся крик 'Помогите!', почти сразу же оборвавшийся, мы переглянулись, вытащили палочки и поспешили назад. Навстречу нам в панике бежали люди.

- Пожиратели! - кричал кто-то из них. - Спасайтесь, там Пожиратели!

Отскочив с дороги, чтобы не быть сметёнными толпой, мы торопливо пробирались по её краю против людского потока. Откуда здесь взялись приверженцы Вольдеморта, мы не представляли. Насколько было известно от Роули, поддерживавшего контакты с чистокровными экстремистами, их оставалось немного и это были люди пожившие, серьёзные и опасные, публичное бесчинство было не в их стиле. По случаю праздника лагерь был хорошо освещён, поэтому мы издали увидели, что на магловской стоянке и в секторе бедноты хозяйничают десятки налётчиков в чёрных балхонах и масках в виде черепа. Из заболоченного леса вокруг лагеря к ним подтягивались новые фигуры в таком же облачении. Они вздёргивали мечущихся в испуге людей высоко в воздух какой-то извращённой вариацией Левиозы, подвешивающей за одну ногу и предназначенной исключительно для хулиганства, и с грубым хохотом указывали на открывшееся исподнее женщин. Судя по беззвучно раскрывающися ртам подвешенных, на них было наложено Силенцио.

Мы остановились. Численный перевес был слишком велик, чтобы кидаться в гущу событий.

- Нашли место и время... - процедил я сквозь зубы, оглядывая творящееся безобразие.

- Это не Упивающиеся, - сказал Драко. - Их слишком много.

- Значит, это провокация международного скандала, - добавил Тед. - Кое-кто хочет привлечь внимание мировой общественности к внутренним проблемам Британии.

- А чего мы зря гадаем? - удивился Грег. - Давайте отловим кого-нибудь и допросим.

Несколько долгих мгновений мы присматривались, откуда удобнее атаковать налётчиков. Попутно я удостоверился, что это был не акт терроризма, а обычное хулиганство - оскорбления и подвешивания за ноги были унизительными, но физически почти безвредными.

- Вон с того края можно напасть на них, там кучка отделилась от остальных, - раньше всех сообразил Драко. - Гойл, только без жертв.

Это было своевременное напоминание. Если большинству людей требуется усилие над собой, чтобы от драки перейти к убийству, у Грега было наоборот. Он на инстинктах не понимал, для чего драться, если не собираешься убивать, и ему требовалось делать над собой усилие, чтобы не убить. Вне драк Гойл не был кровожадным, но над самоконтролем во время боя ему приходилось работать и работать.

Я как никогда осознал, что на домашних тренировках мы учились эффективно убивать. Никаких двухфутовых языков, ослиных ушей и слизней изо рта, никаких чесоток, щекоток и подтанцовок - только прямые и ясные Инсендио, Фульмены и Скорчо, оставляющие от противника пепел, в лучшем случае угли. Может, поэтому считающиеся неуязвимыми дементоры горят у меня, как свечки.