Вероника Мелан - Рыжая клякса (СИ)

— Пока, Дилан! Пока, Легран!

Кожу спины в вырезе платья жег взгляд серо-голубых глаз.

Выброшенную в мусорную корзину темно-синюю бархатную коробочку Дилан обнаружил только после обеда — он как раз собирался покинуть собственный офис, чтобы взглянуть, заработал ли на втором этаже кофейный автомат. Подошел к урне, собрался бросить в нее стопку исписанной бумаги, наткнулся взглядом на «что-то» перевязанное лентами и замер.

Присел, отложил бумаги на пол рядом с собой и, ведомый любопытством, протянул руку к лежащей, поверх скомканной шоколадной обертки и прозрачной ленты от сигаретной пачки, коробочке. Достал.

Точно. Та самая.

Та самая, что он видел в доме у Марты — на ее кофейном столике.

Кольца все еще лежали внутри, а в крышке, утрамбованная в шелк, нашлась записка:

«Они предназначались тебе. Рада, что не понравились. Марта»

И смайлик. Чертов издевающийся длинной, от уха до уха, улыбкой смайлик.

Бранниган сжал зубы и достал из кармана телефонную трубку.

— Соедините меня с офисом мисс Карлайл. Срочно!

Невозмутимый голос секретарши произнес:

— Мисс Карлайл нет на месте.

— Пусть зайдет ко мне сразу, как появится.

— Это произойдет только через месяц, мистер Бранниган — Марта сегодня написала заявление о том, что берет отпуск.

— Какой отпуск!? Какой у нее может быть отпуск? — Лицо Дилана покрылось бордовыми пятнами; меж бровей залегла глубокая морщина. — У нас же проект завтра? Компания «Один плюс один»?

— Ее заявление было сегодня подписано директором. К вам в напарники пришлют Ани Маркес.

— Маркес?!

— Да, Ани Маркес.

— Она же дура!

— Ничем не могу помочь, сэр. — Они что, сговорились? Все эти чертовы бабы — сговорились вывести его из себя? — Но произнесенное вами оскорбление сотрудника записано на пленку, я обязана передать его директору.

— А-а-а-а-гхрррррр……

Он и сам не понял, что хотел этим сказать, но в порыве злости так сжал трубку мобильного, что лопнул экран.

— Суки!

Под солнечным светом, льющимся из окна, весело подмигивал вделанный в ободок тонкого кольца бриллиант.

Хороший выдался день.

Марта шагала по проспекту и радовалась жизни: сегодня она зашла в агентство по недвижимости и вынесла оттуда толстенный каталог с яркими картинами, планировками и схемами домов. Новых домов, один из которых скоро станет ее.

Невероятно!

Одноэтажный? Двухэтажный? А, может, сразу виллу? И впереди целый месяц, чтобы обставить его новой мебелью, накупить посуды, пройтись по картинным галереям, отыскать ковры. Новое, все новое. Новая Марта — новая жизнь.

Сновали по тротуару спортсмены на роликах, бизнесмены с кейсами в руках, ухоженные женщины, несущие кучу пакетов — закоренелые «шопогольницы» Марта сама выдумала это слово и теперь хихикала, смакуя его в голове. Да, «шопогольницы». Скоро и она временно станет такой — ведь нужно же иногда тратить зарплату?

Пахло выпечкой; на углу, стоя за стеклянным вагончиком, стоял продавец булочек и круассанов. Она как раз хотела купить один, когда зазвонил мобильный.

Номер незнакомый; мимо, мягко тронувшись на зеленый сигнал светофора, потянулся поток машин.

— Алло?

В трубке лишь чье-то дыхание.

— Алло, говорите?

— Мисс Карлайл?

Судорожный выдох; рука непроизвольно сжалась на ручке пакета; круассаны были забыты.

— Легран?

— Вообще-то, меня зовут Адам. А красивая у вас фамилия, знаете ли…

— У вас тоже красивая.

Этот голос она меньше и больше всего ожидала услышать в телефонной трубке. Хотела, мечтала, часто думала о нем, но не позволяла себе забыться — это новая жизнь, и пусть будет, что будет. Если позвонит, она обрадуется, а если нет, просто будет жить дальше.

Позвонил.

— Хотите, я ей с вами поделюсь?

— Что? — Она даже поперхнулась; одновременно с этим ее случайно толкнул зачитавшийся журнал мужчина — извинился, учтиво приподнял шляпу, прошел дальше. — Чем поделитесь? Фамилией? Нет, спасибо, не сегодня — сегодня я выбираю дом.

У них опять получался абсурдный диалог.

— Хм, как замечательно! Как насчет того, чтобы выбирать его в ресторане? Пока вы будете рассматривать изображения, я буду кормить вас с ложечки.

— Издеваетесь? — Ей хотелось смеяться и плакать одновременно. — Вы все время надо мной издеваетесь?

— Я бы сказал, что до этого момента я издевался исключительно над собой, выполняя вашу просьбу не звонить. Я продержался почти сутки.