Сим Никин - В рекруты

Наверное, из-за того, что на долю беглецов за последние сутки выпало много безумных испытаний, они первыми оправились от шока, вызванного градом. Первым снова зашевелился Георгий. Кряхтя и хрипя он начал возиться, пытаясь стряхнуть с себя навалившихся товарищей. Против Нюрки он, возможно, и не возражал бы, но остальные явно были лишними. Наконец удалось расползтись в стороны. Поднимались, не сводя настороженных взглядов со стоящих напротив басурман. Попаданец вспомнил об оброненной снаружи цепочке и покрепче сжал дуло ружья, ухватившись за него, как за бейсбольную биту. Понимание того, что очередной схватки не избежать, пришло как-то привычно, не вызвав особых эмоций. Отведя приклад для небольшого размаха и, сделав шаг вперед, словно отбивающий мяч бейсболист, врезал меж ног зажмурившемуся турку. Жмурился тот вероятно от страха перед сыпавшейся на крышу шатра стихией, но после того, как получил стерилизующий удар, резко выкатил глаза, словно сильно удивляясь абсолютно всему, что видел перед собой. Свернувшись в позу эмбриона, он улегся рядом с первым пострадавшим от вторжения неистовых беглецов, который продолжал со стоном удерживать свои внутренности, абсолютно не обращая внимания на грохот града.

Нюрка, подражая Денису, схватила за ствол второе ружье и размозжила прикладом череп еще одному вражине. Тут и интендант подоспел со своими мясницкими талантами.

В общем, попаданец ошибся, думая, что схватки не избежать. Схватки опять не получилось. Они снова тупо перебили ничего не успевших понять неприятелей. Лишь один турок успел сообразить, что в шатре делается нечто более ужасное, нежели снаружи и попытался ретироваться. Но как только он откинул полог и сделал шаг из шатра, то тут же был буквально вбит назад ледяным шквалом. Тут его настигла сабля Георгия.

В этот момент грохот стих. Казалось, будто кто-то выключил звук..

— Дед рассказывал, что такой град случился когда он еще был мальцом, — как-то буднично произнесла Нюрка, заправляя волосы под поднятую феску.

Денис посмотрел на нее, на валяющиеся вокруг трупы и мысленно отмахнулся от часто посещающей в последнее время мысли о сумасшествии. Сдерживая появившееся желание истерически расхохотаться, он обратился к вновь забрызганному кровью запыхавшемуся интенданту:

— Может, останемся и перебьем их всех?

— Кого?

— Басурман. Не, ну а чо? Сколько их тут осталось? Сотни две-три, максимум тыща.

— Не сдюжим, — на полном серьезе встряла в разговор девка.

Товарищи посмотрели на нее, потом друг на друга и, не сдержавшись, расхохотались. Не понимая, над чем они смеются, Нюрка на всякий случай тоже пару раз хихикнула.

— Вы кто? Вы свои? Русские? — Подал голос до сих пор жавшийся к большому сундуку пленный солдат.

— Мы ниндзи, — пояснил попаданец и, обнажив кинжал, шагнул к нему. — Давай руки.

— Кто? — не понял тот, но связанные руки протянул.

— Ниндзи — это такие японские бэтманы, — терпеливо объяснил Денис, разрезая веревки.

— Кто? — это уже Нюрка.

— Бежать надо, пока не опомнились, — прервал их Георгий, деловито заглядывая одним глазом в горлышко какого-то кувшина. Затем отхлебнул из него, почмокал губами и присосался более основательно.

— Надо, — согласился Денис и сглотнул, глядя на струйки светлой жидкости, стекающей по подбородку интенданта.

— О, ё-о! — воскликнул их новый товарищ, выглянувший из пропоротой Георгием прорехи.

— Чего там? — Попаданец шагнул к нему и тоже присвистнул, увидев сплошной слой ледяных горошин, застилавший все видимое через прореху пространство.

— Тебя как звать? — обратился к новенькому Георгий, оторвавшись от кувшина.

— Степан.

— Одень, Степан, басурманский кафтанчик да вооружись. И быстрее, если хочешь с нами уйти!

— Я щас. Я с вами, — засуетился солдат, вытряхивая из одежки одного из наименее окровавленных османов.

Георгий тоже в очередной раз сменил свой наряд. Все, кроме Нюрки, взяли по ружью и по подсумку с боеприпасом. Шатер покинули тем же путем — через распоротую стенку. Как положено, каждый споткнулся об одного из присыпанных градом конвоиров.

Со стороны лагеря доносились крики. Вроде бы даже слышались стоны. Из-за соседнего шатра показались и, не обращая на беглецов внимания, заспешили куда-то трое османов.

Денис осмотрелся. На ближайших деревьях не осталось ни единого листика. Роща акаций также стояла абсолютно голая. Град сшиб даже мелкие ветки.

— Чего застыл? — толкнул его Георгий.