Ольга Монро - Альтернативная концовка

За какое-то мгновение центр мироздания сконцентрировался на узком пятачке перед угасающим костром, там, где верный меджай, так и не уберёгший свою маленькую жрицу, осторожно сжимал безвольное тело в объятиях, боясь неаккуратным движением причинить ей ещё большую боль. Ему было всё равно, что боли принцесса уже не чувствовала, неуклонно погружаясь в томную негу онемевших мышц. На губах ещё стыла улыбка, а радужки глаз сияли глубокими лазоревыми озёрами, полными неосознанного страдания.

Горизонт с той же стороны, откуда прибыл карающий отряд, вновь заклубился. Проявляясь из туч поднятого песка, к лагерю стремительно приближались взмыленные скакуны из царской конюшни.

-Неджем, ты... - холодная рука, неестественно дёрнувшись, прижалась к губам Хаби. Бледное обескровленное лицо показалось высеченным из мрамора, но принцесса быстро пришла в себя.

-Кти... - вырвалось из пронзённой груди. Светлая, подобно духу, признанному в на суде Осириса праведным, сказительница, оскальзываясь и опираясь на чужие руки и плечи, пробралась к Неджем и упала возле неё предрассветной дымкой. Хаби, повинуясь безотчётному жесту принцессы, протянул её руку к пальцам Кти, однако девушка вырвалась и коснулась слегка округлившегося животика бывшей пленницы гробницы.

-Назови её Кти... - судорожно сглотнув, выдавила Неджем и надолго сомкнула веки. В разразившейся тишине особенно чётко прозвучал обрывающийся в нескольких локтях от котра топот копыт и сдавленные рыдания Пиопи, изредка срывающиеся на визг. У Хаби затекали руки от неизменного положения, но он не замечал - принцесса снова распахнула ресницы. - Я... отдаю тебе... - Неджем жалобно взглянула на сказительницу, и та устало кивнула. - Береги его... Только ты... теперь ты... Охранница ... ты...

-Неджем, - с неизбывной тоской в голосе выдавил меджай. Принцесса улыбнулась ему и закрыла глаза. На этот раз... Хаби прижал отяжелевшее тело к себе и зарылся лицом в чёрные шелковистые локоны: - Исида...

-Да, мудрец, - раздалось за его спиной, и пустыня озарилась неземной красотой выступившей позади меджая женщины. - Я пришла к тебе, как и говорила. Всё случилось по слову моему, и вот ты просишь. Знаешь ли ты, что она больше никогда не сможет ступить на землю, даже на долю мгновения? Что отныне ты не сможешь бросить её? Что будешь за неё в ответе, как за самого себя?

-Да, да! Знаю, знаю! - на грани отчаяния простонал Хаби. - Великая Мать, давай с нравоучениями потом, в более интимной обстановке, а?.. Верни мне её, я прошу тебя, - в поднятых на богиню глазах не было ни капли от смертного, приютившего в себе на время мудрейшего и беспомощнейшего из та-кеметских богов: - Верни!

Исида молча кивнула, опустила голову, смыкая на груди руки, и распахнула радужные крылья-руки, обволакивая ими две фигуры. Неземное сияние нежно коснулось лица прекрайной богини, перерастая в ореол. Мгновение - и уже ничто не упоминало о находившихся здесь бессмертных, даже песок не сохранил следов их пребывания. Мальчишка погонщик вскрикнул, цепляясь руками в плечо Кти. Сквозь неплотно сомкнутые ряды меджаев, некоторые их которых в благоговении перед Великой волшебницей опустились на землю, с разных сторон пробивались опоздавшие к чудесному проявлению.

-Вот так царский воин, - стянув наконец-то с головы свой странный шлем, Эхшен почесал в затылке: - Я ведь говорил, что он вовсе не похож на Хаби из дворца...

-Так кто... кто это был? - из головы помощника Немти напрочь вылетели все мысли о суббординации. Да сам начальник отряда, казалось, и не заметил отклонений, во все глаза взирая на сказительницу.

-Это действительно был Хаби - "ибис", так тоже в древние времена называли великого мудреца Джехути...

Потрясённое молчание воцарилось на площадке. В тот миг знакомые причитания зазвучали завыванием песчаной бури. Показались пока ещё неясные фигуры только что прибывших.

-...принцесса! Принцесса! Убили! Убили! - подскакивая на ходу, точь-в-точь как макака, верещал писец. Когда его спутники попали в круг света от пламени, головы меджаев покорно склонились. Фараон Яхмос, в полном здравии и при царском одеянии, вышагивал рука об руку с младшим братом, Эйе. Царский родственник, несмотря на внешнюю суровость и сосредоточенность, светился изнутри чувством выполненного долга, плавно переходящего в удовлетворение собой и окружающими. Владыка Двух Земель обвёл притихших подданных торопливым взглядом и, жестом руки остановив нескончаемое дребезжание Пиопи над ухом, направился прямиком к светловолосой волшебнице.