Дмитрий Дашко - Джига с ангелом

— Ошибаетесь, Лагарди. Здесь, — я похлопал рукой по сумке, — находится, вне всякого сомнения, ценный груз. Это то, что искал и не сумел найти убийца в комнате мисс Портер.

— Вы говорите очень уверенно. Ладно, я заинтригован. Давайте поспешим скорее в особняк. Мне не терпится увидеть содержимое вашей сумки. Не будете возражать, если я использую это для одного из моих романов?

— Предпочитаю не вмешиваться в чужой творческий процесс и не лезть с советами.

— Жаль, что вы не литературный критик.

Он пошёл ленивой походкой. Признаюсь, его присутствие слегка меня расслабило. Я прозевал момент, когда появившийся в тёмной подворотне встречный прохожий, укутанный с ног до головы в бесформенный плащ, выхватил из-под полы маленькую трубочку и выплюнул острое жало.

Шип пролетел с комариным писком и, ударившись о спрятанную под одеждой кольчугу, отскочил и упал на мостовую.

— Держи гада, — завопил я, бросаясь в сторону незнакомца.

Он замешкался. Хватило доли секунды, чтобы сбить его с ног. Я упал на колени, чтобы скрутить ему руки, но он умудрился нанести удар в солнечное сплетение. Ой, мама. Как больно! Дыхание перехватило. Я сложился пополам и едва не вывернул на тротуар содержимое желудка. Во рту появился кислый тошнотворный привкус. Гадёныш достал меня.

Нападавший вскочил и рванул за сумку с недюжинной силой. Ручка с треском оторвалась. Я остался с куском материи, зажатой в кулаке. Удар коленом в лицо отправил меня к стене. Я врезался затылком в каменную кладку и взвыл, как тысяча бездомных котов, когда из глаз посыпались искры.

— Держитесь, Гэбрил. Я иду вам на помощь.

Лагарди с храбростью молодого щенка кинулся на незнакомца. Не знаю, что писатель собирался с ним сделать, но нападавший пинком выбил из него дух. Однако за это время я успел отдышаться и вцепился в негодяя словно бульдог. Мои руки замелькали, как крылья ветряка в ураган.

— Получи, сволочь. Нна…

Ценой неимоверных усилий удалось снова свалить незнакомца. Он отбивался, но немногие приёмчики клеста, которым меня обучали эльфы, сыграли свою роль. Я сел на типа верхом и принялся стукать его башкой о мостовую со злорадством отмечая, что после каждого удара сопротивление нападавшего становится всё слабее.

— Хватит с него, Гэбрил, — велел Колман, подоспевший быстрее остальных полицейских. — Оставь нам хоть что-то для допросов.

Он сорвал с головы лежащего подо мной в неестественной позе тела капюшон и присвистнул:

— Вот как… Джонас Хэмптон собственной персоной.

Человеком, едва не спровадившим меня на тот свет вслед за клиентом, действительно оказался его сын — молодой наследник славной семейки.

— Арестуйте гада, — устало произнёс я, размазывая рукавом рубашки кровь по лицу.

— С удовольствием, — откликнулся Колман. — Похоже, у нас в тюрьме скоро продыха от Хэмптонов не будет. И так половина камер ими и их подельниками занята.

Рослые полицейские быстро скрутили наследника и бросили в карету с решётчатыми окнами. Ещё один на месте оформлял протокол задержания. От нас с Лагарди потребовали поставить несколько подписей, после чего Колман разрешил валить на все четыре стороны.

— Что теперь? — спросил писатель, когда полицейские кареты остались далеко позади.

— Не знаю, — пожал плечами я. — Я свой гонорар отработал. В отпуск хочу…

Мы уложили Криса пораньше. Пришлось повозиться — узнав, что папа и мама собираются уехать вместе с ним на недельку в курортный городок, славящийся своими аттракционами, сынишка пришёл в такое возбуждение, что старые проверенные способы вроде сказок и колыбельных не срабатывали больше двух часов.

Я не спал всю ночь, поэтому вырубился быстро. Сон был безмятежным, как у младенца. Рано утром, наскоро проглотив приготовленный Лиринной завтрак, я умчался в полицейский участок.

Допросы молодого Хэмптона уже закончились. Полицейские выбили из него всю правду и теперь готовили материалы для суда. Адвокат юноши только разводил руками. Его вмешательство могло в лучшем случае сменить казнь через повешенье на отрубание головы. Я был рад, что Рейли предпочёл держаться от этого дела подальше.

Колман лично напоил меня кофе, пожалев, правда, сливок.

— Крысёныш во всём признался, — сказал он, помешивая ложкой содержимое чашки с отбитой ручкой. — Он убил своего папашу после того, как его родственничек Джеральд по секрету сообщил, будто майор хочет изменить завещание, переписав в пользу Миранды Клозен.