Ник Перумов - Враг неведом

Определиться со сторонами света не заняло много времени. Так… Север, юг, восток, запад. Куда?

Увы, способности Ворожеи, пусть даже и искусной, не позволяли ей воспарить над лесом подобно птице. Пришлось вскарабкиваться на дерево.

Джейана поднималась, пока ствол не начал опасно гнуться под её тяжестью.

Ничего. Лишь где-то далеко-далеко на юго-востоке плыла, паря над самым горизонтом, синяя изломанная черта незнакомых гор.

Чужое. Всё чужое. Деревья, правда, те же, что и дома, но это ещё ни о чем не говорит. Такие же точно могли расти и возле самого дома, и в тысяче поприщ от него. Обнадёживало лишь одно — там, на юго-востоке, среди лесной зелени как будто мелькнул голубой речной росчерк. Во всех остальных направлениях — на север ли, на восток или на запад — тянулся один беспросветный лес.

Джейане ничего не оставалось, как избрать юго-восточную дорогу.

Она двинулась в путь, всё ещё наполовину оглушённая, ещё не до конца осознавшая, что же произошло. Она ещё не ощутила пустоту рядом с собой. Одиночество казалось естественным.

Как ни странно, безумный план Чёрного Ивана удался полностью.

Они мчались над водной гладью, возвращаясь обратно в клан Твердиславичей. Шестеро начали поход, теперь осталось лишь двое. Да ещё Лиззи.

— Ну вот, Буян, — прекрасная ламия невесело усмехнулась. — Дело мы сделали. Девчонку вернём… подбросим потихоньку. Если только она не умрёт раньше. Не зря ведь её на этот остров потащили…

Лиззи и в самом деле выглядела неважно — бледная, глаза и щёки запали, волосы сухие и ломкие, худая.

Буян отмалчивался. Он всё ещё не пришёл в себя после острова, правда, так и не понял толком, что же там произошло; удивлялся он и отсутствию тех летучих тварей, одна из которых утащила девочку.

— Ну, чего молчишь? — напирала Ольтея. — Чего замер?..

С трудом освобождаясь от привычной уже немоты, Буян помотал головой.

— Так а что говорить… Твердислав Долг Крови выполнил — вот она, Лиззи… Теперь её — домой вернуть… Ты всё правильно сказала… Чего ж мне повторять-то? А коль не выживет — знать, на то Великого Духа воля…

Буян отвечал, почти не думая. Да, грело, да, сладко потянуло где-то там, глубоко внутри — а ведь за мной она шла! меня спасала! не бросила, несмотря ни на что, но при всём при том надо было сперва разобраться в себе. Что делать дальше ему, Буяну? Великий Дух сохранил ему жизнь. Великий Дух подсказал Дело, которое нужно исполнить. Твердислав, наверное, теперь уже подле Всеотца — смотрит оттуда, с высоты, строго и взыскующе. Предвидел Буян и этот взгляд, и эту сосущую тревогу внутри себя: “Как справлюсь? Искуплю ли?”

Молчали оба.

“Нет, к эльфам я не пойду, — думал Буян, уже почти забыв об Ольтее, глядя в истончившееся личико Лиззи. — Не пойду. А надо, как и хотел… клан оборонять, чудищ выслеживать… Великий Дух на тебя смотрит, так уж не подведи его следующий раз!”

Были дни, когда хотелось наложить на себя руки — корил себя, что струсил, столкнувшись с никогда раньше не виданной тварью, убившей и сожравшей друзей Буяна, что стал эдаким чудовищем после экспериментов Ведуна Дромока… Выдержал. Потом жил надеждой — вот доберусь до эльфов, они помогут вернуть прежний облик, возвратиться в клан… Надо было пережить разочарование, прошагать рядом с Твердиславом и Джейаной весь путь, чтобы понять — его считают погибшим в бою, даже в мыслях не допускают, что Буян, славный парень, мог испугаться, согнуться, бежать, и, поняв всё это, здесь, в летящей над водами дивной машине, решить наконец — ты нужен клану такой, какой есть.

Мнилось: “Всё это кончится”. Грезилось: “Буду таким, как прежде”.

Ерунда.

Никогда не стать тебе прежним, никогда не избыть пьянящего чувства Обладания Силой, когда убивал тех, кто решил иссушить землю. И, излечи тебя эльфы — не стало ли бы это ещё горшей мукой?..

Не сомневайся в Великом Духе. Сомневайся в тех, кто толкует тебе Его волю. Но, когда ты сам понял и сердцем принял Его призыв, — никакие слова тебя не остановят.

Порой целые дни проходят в томительной мозговой пустоте. Кружишь, кружишь, без толку и без исходу; а порой всё в единые мгновения становится чётко, просто и ясно. И тогда понимаешь — сам Великий Дух осенил тебя, придав силу твоим размышлениям, и ты знаешь, что явившееся тебе -истина.

За каждое из таких мгновений не жаль и жизнь отдать.

Ольтея заметила, подошла, коснувшись грубой броневой чешуи тонкой нежной ручкой. Дитя Ведунов, она владела многими странными дарами.