Юлия Григорьева - Приключения Марси

- Ормондт, я живая! - закричала я и бросилась ему на шею.

- И не вздумай больше умирать, - ответил он, стискивая меня своими надежными сильными руками.

- Ни за что! - пообещала я, чуть отстранившись от него, и снова крепко сжала руки вокруг его шеи.

- Задушишь, - засмеялся Ормондт, но и не собираясь освобождаться. - Кто меня оживлять будет?

Я не слушала, схватила его лицо в ладони и целовала, как сумасшедшая, радуясь, что живу, что дышу, что снова чувствую свое тело, свои эмоции, всю себя, в конце концов. Что могу целовать, обнимать, сидеть на коленях. Залезла на колени и снова целовала и целовала, глаза, губы, щеки, все, куда попадали мои губы. Ормондт чуть отстранил меня, останавливая мой безудержный поток поцелуев, посмотрел в глаза с болезненным вниманием и выдохнул:

- Как же я люблю тебя, маленькая.

- Ормондт, - прошептала я, замирая от той силы, что он вложил в свое признание.

Наши взгляды были скрещены еще мгновение, а затем губы лорда встретились с моими, и не было сил остановить этот бесконечный жадный поцелуй.

- Кх, - раздалось от двери, и сладкий туман был рассеян Бриннэйном.

Я повернула голову и застыла, широко распахнув испуганные глаза. Джар был здесь. Он стоял перед Алаисом, не сводя с меня, наполненного болью, взгляда. Какой бледный, пронеслось в голове. Джар, действительно, был очень бледен. Он плотно стиснул губы, и мне стало нехорошо. Аерн все видел и слышал, абсолютно все.

- Джа-ар, - прошептала я одними губами.

- Я рад, что вы снова с нами, Марсия, - ледяным спокойным тоном произнес студент, затем развернулся и вышел.

Я так и продолжала сидеть на коленях Ормондта, сжимаемая в его объятьях, а Джар все видел, но ничего не понял, хотя... А что тут еще можно понять? Значит, так и надо, значит, так правильно. Только почему же мне хочется завыть в голос и броситься за ним, чтобы просить, умолять о прощении?

- Маленькая, - ректор позвал меня, и я перевела на него рассеянный взгляд. - Что с тобой?

- Я хочу есть и... - я посмотрела ему в глаза и решилась, - мне нужно тебе кое в чем признаться.

Он вдруг напрягся, бросил взгляд на опустевший проем двери, и в глазах мелькнуло упрямство.

- Давай сегодня без признаний, ладно? Ты устала, я устал. Завтра поговорим, - сказал он, словно опасаясь чего-то.

- Нет, - я покачала головой. - Сегодня. Если ты хочешь, чтобы я осталась с тобой, ты должен обо мне кое-что узнать. И это может тебе не понравиться.

- Демоны, Марсия, мне это уже не нравится. - Раздраженно ответил лорд Ронан, снова бросив взгляд на дверь.

- Возможно, тебе это не понравится до такой степени, что ты вышвырнешь меня за ворота, как нашкодившего котенка, - грустно улыбнулась я и ахнула. - Моя Лани! Что с моей девочкой?

- С котенком все в порядке, - подал голос Бриннэйн. Он, оказывается, все это время был в спальне и скромно стоял у окна. - Оли за ней присматривает, как ты просила. Он недавно появлялся. - Затем хлопнул в ладоши. - Здесь кто-то есть вроде хотел?

Оживились и я, и ректор. Еда - шикарная возможность отложить неприятный разговор. Я живо соскочила с колен Ормондта, шмыгнула в ванную, чтобы привести себя по-быстрому в порядок, а потом стояла под дверью и слушала удаляющиеся шаги мужчин и их негромкие голоса. Помыться я помылась, смыть с себя запах обители Последователей, да и смерти было несказанно приятно. Мои мысли вертелись вокруг Джара. Мне было стыдно, больно, неприятно. Я не знала, что будет дальше, но приняла твердое решение рассказать ему обо всем. Быть может негодование и брезгливость, которые он должен обязательно почувствовать, когда я ему расскажу о себе, сделают его переживания менее болезненными, а может и вообще...

Меня ждали за накрытым столом, не начиная есть. Бидди уперла руки в бока и недовольно покачала головой. Я развела руками, извиняясь, и села за стол. Аппетит, пропавший было из-за переживаний, вернулся и напомнил, что я не ела с момента, как меня похитил Кин. Ого! Это же вредно для здоровья. Так что обеду я воздала должное, радуя домовиху горящим взором и периодическим мычанием:

- М-м-м, вкусно.

Бриннэйн не отставал от меня, а Ормондт лениво ковырял вилкой в тарелке, за что получил от Бидди нагоняй и совершенно неприличную затрещину.

- Ешь, охламон, - сердито фыркнула домовиха.

- Позже, дорогая, - ответил наш всемогущий, потирая затылок, и встал из-за стола. - Я жду тебя у себя в кабинете, - сказал он мне и покинул гостиную, где был накрыт обед.

Мы переглянулись с Алаисом. Тот серьезно посмотрел на меня, о чем-то задумался, и, наконец, произнес: